— В смысле? — я опешил. — Есть же «Одиссея»… Ну, приукрашено там, конечно, многое, но для Греции это нормально. Мифотворчество, гиперболизация, метафоры всякие…
— Ты «Звездные войны» смотрел? — Болек перевернулся на бок, подставил руку под голову и, прищурившись, смотрел на меня. Глупый вопрос. Кто ж их не смотрел? — Ну так в этой трилогии просматривается ли аналог реальным событиям, происшедшим с каким-нибудь землянином, нашим современником? Фантазия сплошная. Богатая и талантливая, это безусловно, но — именно фантазия.
— Нет, подожди, — я растерялся и никак не мог подобрать убедительные аргументы, — нет, я думаю, что вполне можно подобрать аналог и на Земле…
— Ну конечно же можно! Это я так, ради провокации… Да что там далеко ходить: вот хотя бы наша одиссея, — Болек хихикнул, — приключения — хоть куда, осталось только перенести их в космос, вместо товарняка — «стардестроер» какой-нибудь навороченный, вместо штормовки — силовую броню, вместо ножей — лучеметы, а вместо братвы поганой — Лорд Вейдер, или как его там… И не иначе, потому как даже лучший из фантастов ограничен рамками человеческого мышления и человеческого же жизненного опыта. Вот ты можешь, скажем, образно и в красках представить шестимерное пространство? И не просто представить, но и доступно описать его так, чтобы самый тупой из твоих читателей понял о чем речь идет? И я не могу. Выходят лишь одни убогие фантазии в рамках установленного. Именно поэтому ничего, кроме бластеров и гипер-перехода никто и не придумает. Вот тебе и все «Звездные войны»… Но ты чувствуешь масштаб?! Пьяный бандюган — и Черный Шлем, а? В подобном масштабе путешествие Одиссея в действительности должно было ограничиться в лучшем случае поездкой на соседний остров. В гости. Дня на три. Масштаб, Ростик, понимаешь? Стоят на пляже два валуна, прилив, отлив, крабы бегают… А теперь закрой глаза и поднатужься. Что получается? Сцилла и Харибда получается. И остальное так же точно. Так что ничего и не было.
— А что же было? — тупо спросил я. Хорош историк…
— Что было? А ничего не было. Был снедаемый громадным неудовлетворенным честолюбием военный вождек мелкого родоплеменного союза. И как-то забросило на каменистую Итаку странствующего сказителя, скажем так — барда, по нашему. И вождек, Одиссей то бишь, будучи мужиком хитроумным, зазвал его в свой дворец — глинобитный сарай с соломой на крыше — угостил, чем Зевс послал, прослушал внимательно концертно-новостийную программу и, пленившись недюжинным талантом акына, запер его под замок, дабы не сбежал. И заказал таланту нетленную оду в свою честь, поскольку реальных подвигов за этим вождем как-то не водилось, пардон за каламбур. Барду, Гомеру то есть, под замком было одиноко и неуютно, он напряг фантазию и выдал на-гора свои «Звездные войны», совершенно небывалые по силе и образности. А Одиссей сей труд подредактировал, что-то зачеркнул, что-то, наоборот, добавил — про верность Пенелопы, к примеру… Вот, кстати, именно эта мифическая верность и заставляет усомниться в правдивости всего повествования, если вспомнить, что нравы в Античном мире царили самые что ни на есть вольные. Ведь весь пантеон греческих, равно как и римских, богов — это же просто сборище нимфеток, педерастов и безмозглых амбалов во главе с верховным громовержцем, который по сути являлся обычным подкаблучником с замашками ядерной сверхдержавы. Вся эта братия безудержно предавалась пороку со всем, что шевелится, и оптом похищала неполовозрелых девиц у царственных папенек, благо о сексоубийственной христианской морали никто еще и слыхом не слыхивал… В общем, после редакционных правок задышала ода! И три тысячи лет потомки в экстазе волосы выдирают: ах, Одиссей, ах, Одиссей! А вот современники этот мадригал воспринимали, я думаю, не иначе как Историю КПСС в исполнении Уэллса. Или «Малую землю» с «Целиной».
— Но ты же не будешь спорить, что это великое творение? — я позорно капитулировал, но хотел, чтобы мой белый флаг был героически пробит осколками.
— Величайшее, Ростик, величайшее. Но — с литературной точки зрения. А я тебе толкую о его исторической ценности. В смысле — как источника.
Меня долбанули моим же оружием. Капитуляция, которую я хотел было превратить в почетную сдачу с сохранением знамен и виц-мундира, превратилась в тотальный разгром. «Историки, хвостом вас по голове…» всплыли в памяти строки из любимой книги. И ведь прав Болек, кругом прав. Я сам сколько раз ребятам говорил, что нельзя принимать на веру информацию, хранящуюся в летописях, скрижалях, папирусах, Библиях и прочих анналах. В первую очередь потому, что писаны те ветхие строки были людьми и отнести оные творения можно и должно только к литературным трудам, но никак не к историческим источникам, разве лишь весьма опосредованно. К примеру, тот же печально известный Шлиман искал свою Трою, основываясь на «Илиаде» — искал высокие стены, искал остатки ворот, в которые мог бы пролезть деревянный конь — и, разумеется, не нашел. И срыл до основания то, что было Троей, потому как не узрел града гордого Приама в глинобитных руинах…
— Дружище, скажи: ты это сам придумал или где-то прочитал? — очень заинтересованно спросил Мишель.
— Прочитал? Х-м… «Я замужем не была, но много читала…» — Мы рассмеялись. — Понимаешь, тут ничего и придумывать не надо, само всплывает. Я вот перечитывал с полгода назад «Мифы Древней Греции» от нечего делать, карго в Пекине зависло, работы нет… В общем, прочитал, а потом вдруг увидел все с другой стороны, ну, как бы с другой точки зрения.
— Ну-ну! — Миша даже сел, чтобы лучше слышать.
— Так вот: с другой точки зрения все эти герои были сволочами редкостными. И свиньями. Геракл перебил кентавров, которые его воспитали и любили. Хронос вообще своих детей сожрал. Без приправы. Язон кинул Медею — во всех смыслах этого слова, я имею в виду. Тезей точно так же кинул Ариадну, а она его от верной смерти спасла, между прочим… О! Кстати о Тезее! Ведь с той самой другой точки зрения все вообще выглядело очень и очень нелицеприятно. Помните, его папаша Эгей в случае безвременной кончины сыночка в жвалах Минотавра просил на галере черный парус поставить? Ну вот, победил, стало быть, Тезей Минотавра — кстати, тоже интересно, кого он там на самом деле победил — и поплыл, радостный, в родимые Афины. А темной ночью прокрался на палубу и подрезал, тать, парусные канаты, как они там называются — ванты, что ли… И белый парус сорвало ветром. Ну, а дальше все происходило по канонизированной версии: поставили, за неимением белого, черный; Эгей, его на горизонте узрев, сиганул в море имени себя; безутешный Тезей стал царем Афин… Ну очень надоел парню живучий папаша, а тут такая возможность! Что скажешь, Ростик, могло быть такое?
— Могло. Еще как могло. И сколько раз было. Одна французская династия Валуа чего стоит. Или наши: Святослав, Андрей Боголюбский, Святополк Окаянный, да тот же Юрий Долгорукий, в конце концов. Ради пары вшивых деревенек — всю родню под корень… Нынешние бандюки против тех ребят выглядят пухлыми ангелочками с картины Рафаэля «Сикстинская мадонна».
Ай да Болек! В который раз меня уел! И ведь не просто удивляет — потрясает. До глубины души. Я тоже пытался видеть в Истории иное, но не так: писал как бы смешные рассказики «Чартерная галера за Золотым руном», «Крестовый поход выходного дня», но это все ерунда, это — именно те самые Болековы бедные фантазии в рамках установленного.
— М-да… — протянул Лелек. — Неприятные типы…
— Да нет, приятный или неприятный, хороший или нехороший — это лишь от точки зрения зависит. В жизни черного и белого цветов не бывает. Есть только оттенки серого. Разной интенсивности.
— Слушай, дружище, а с чего это ты так историей заинтересовался? Ты, вроде, всегда был к литературе ближе.
— Видишь ли, Мишель, это ведь почти одно и то же — литература и история. Разные ипостаси одного явления. А заинтересовался… Понимаешь, у нас всех может не быть будущего — я имею в виду людей вообще — но прошлое у нас будет всегда. Плохое, хорошее, лживое, кровавое, спорное — все равно есть. И будет.
— О, Вован, смотри-ка!
— Так, так, так…
Вова Большой прочитал написанное на выдранном из блокнота листочке бумаги. Перечитал еще раз, вдумчиво. И широко ощерился: