Данная сказка послужила источником опубликованного ниже рассказа В. Даля, а также поэмы Молодец М. Цветаевой (опубл. 1924). Интерпретация Цветаевой весьма любопытна; в статье Поэт о критике (1926) она писала:
«Я прочла у Афанасьева сказку “Упырь” и задумалась, почему Маруся, боявшаяся упыря, так упорно не сознавалась в ею виденном, зная, что назвать — спастись? Почему вместо да — нет? Страх? Но ведь от страха не только забираются в постель — и в окно выбрасываются. Нет, не страх. Пусть — и страх, но еще что-то. Страх и что? Когда мне говорят: сделай то-то и ты свободна, и я того-то не делаю, значит, я не очень хочу свободы, значит, мне несвобода — дороже. А что такое дорогая несвобода между людьми? Любовь. Маруся упыря любила, и потому не называла, и теряла, раз за разом, мать — брата — жизнь. Страсть и преступление, страсть и жертва…»
Публикуется по изд.: Сочинения В. И Даля. Повести и рассказы. Т. VIII. Посмертное полное изд. СПб; М.: М. О. Вольф, 1884.
Со времен О. Сомова и Н. Гоголя вампирические, ведовские, демонологические и т. п. мотивы начинают прочно ассоциироваться с Украиной. Лексикограф, писатель и фольклорист В. И. Даль (1801–1872) — уроженец Луганского завода из обрусевших датчан, выступавший в печати под псевд. «Казак Луганский», конечно, не мог пройти мимо этого обстоятельства. Соответственно, обрабатывая сказку из сб. Афанасьева, Даль локализует ее как «украинское предание».
Сказки замечательного мастера слова А. М. Ремизова (1877–1957?) собранные в книги Посолонь (1907), шестой том Сочинений в изд. «Шиповник» (1912) и «Докука и балагурье» (1914), содержат широкий спектр вампирических тем и мотивов, хотя лишь одна из них (Упырь) подчеркнуто связана с вампирической тематикой. Здесь и блуждающие мертвецы, и оживающие мертвые возлюбленные, и функционально вампирические существа (колдунья из сказки Поперечная; мертвец из одноименной сказки и пр.).
В кн. Докука и балагурье вошли обработки подлинных народных сказок, сделанные в 1905-12 гг. и публиковавшиеся в эти годы в периодике. Ремизов аккуратно указал в книге источники сказок; одним из основных таких источников послужил для него сб. Северные сказки: Архангельская и Олонецкая гг. Сборник Н. Е. Ончукова (СПб.: Тип. А. С. Суворина, 1908), вышедший как т. XXXIII Записок императорского Русского географического общества по отделению этнографии. Ниже нами использованы некоторые примечания И. Ф. Даниловой к т. 2 Собрания сочинений А. Ремизова (М.: Русская книга, 2000).
Сказка Упырь была впервые опубликована в журн. Всеобщий ежемесячник. 1911. № 1 и позднее вошла в авторский цикл Змеиными тропами. Публикуется по изд.: Ремизов А. Сочинения. Т. 6: Сказки. СПб.: Шиповник, б. г. (вышло в свет в феврале 1912).
Приводим авторские примечания из указанного изд.:
«Упырь — см. Живую Старину, 1897 г. Вып. 1 (Статья Юлиана Яворского).
Народные поверья дают следующее объяснение происхождения Упырей: если беременная женщина посмотрит в церкви во время Великого выхода на священника, несущего чашу, то ее дитя будет упырем. Упырь по смерти своей между полночью и первым петухом выходит из могилы и ходит к тем, кто ему люб, и высасывает у них кровь или заманивает их в могилу и там это делает. Для ограждения от Упыря откапывают его гроб, отрезывают ему голову и кладут ее между ногами трупа, прибивают голову или сердце осиновым колом или железным гвоздем ко дну, и тогда Упырь не может тронуться из могилы.
Вырии-птицы — весенние птицы.
Вырей, Ирей — сказочная страна, где нет зимы.
Ир — весна.
В Поучении Владимира Мономаха: «И сему ся подивуемы, како птицы небесныя из ирья идут».
Впервые: Скэтинг-ринк. 1910. № 2. Публикуется по изд.: Ремизов А. Докука и балагуръе: Народные сказки. СПб.: Сирин, 1914.
Источником Ремизова послужила сказка Жена из могилы (Ончуков, № 120). Однако эта сказка лишь варьирует древнейший сюжет о возвращении мертвой возлюбленной и эротическом единении с нею, известный, к примеру, по Удивительным историям римского вольноотпущенника II в. н. э. Флегонта (Флегона) из Тралл. Именно изложенная у Флегонта история подсказала Гете сюжет написанной в 1797 г. Коринфской невесты. Умершая и оживающая Филиннион у Флегонта, этот безобидный ревенант, умирает вновь по причине излишнего любопытства родителей. У Гете безымянная дева по смерти становится вампиром: она умерщвляет жениха («Я нашла того, кого любила, / И его я высосала кровь! / И, покончив с ним, / Я пойду к другим, — / Я должна идти за жизнью вновь!», пер. А. К. Толстого) и молит об огненном освобождении от вампирской доли и блаженстве с любимым: «Свободы меня из заточенья / Мир в огне дай любящим сердцам!»). Ремизов, вероятно, рассчитывал на знание читателем баллады Гете и предусматривал двусмысленный эффект своей «счастливой» концовки.