Пятое — просто жуть. Саманта сбегает еще до того, как приносят горячее.
Шестое — с человеком по имени Брайан, который вежлив, внимателен, обаятелен, достойно выглядит, и, как Саманта совершенно точно видит, абсолютно к ней равнодушен. Когда Саманта говорит это ему, он смеется.
— Простите, — говорит он. — Я надеялся, что это не так очевидно.
— Все в порядке, — говорит Саманта. — Но почему вы согласились пойти на свидание?
— Вы же видели свою сестру, да? — говорит Брайан. — Через пять минут легче согласиться, чем найти причины отказать. И она сказал, что вы правда очень милая. Она была права, кстати.
— Спасибо, — говорит Саманта, и опять молча разглядывает его пару секунд. — Вы вдовец, — наконец, произносит она.
— А, — говорит Брайан. — Элеанор сказала вам, — он отхлебывает вина.
— Нет, — говорит Саманта. — Я просто догадалась.
— Тогда Элеонор следовало вам сказать, — говорит Брайан. — Извините за нее.
— Это не ваша вина, — говорит Саманта. — Две недели назад Элеонор не сказала мне, что отправила меня на свидание с женщиной, так что легко понять, как она пропустила ваше вдовство.
Они оба смеются.
— Мне кажется, вам стоит уволить сестру с поста сводни, — говорит Брайан.
— И давно это? — спрашивает Саманта. — Давно ли вы вдовец, я имею в виду.
Брайан кивает, что понял, о чем она.
— Восемнадцать месяцев, — отвечает он. — Это был удар. Она пробежала половину марафона, а потом споткнулась и умерла в госпитале. Доктора сказали мне, что кровеносные сосуды в ее мозгу, вероятно, всю жизнь были слабыми, и просто выбрали этот момент, чтоб разорваться. Ей было тридцать четыре.
— Мне очень жаль, — говорит Саманта.
— И мне, — отвечает Брайан и опять отпивает вина. — Через год после смерти Джен друзья начали спрашивать меня, готов ли я встречаться снова. Я не могу найти причины сказать «нет». А потом иду на свидания и понимаю, что не хочу иметь с ними ничего общего. Без обид, — поспешно добавляет он. — Дело не в вас. Дело во мне.
— Без обид, — отвечает Саманта. — Наверно, это была любовь.
— Самое забавное, — произносит Брайан, и внезапно оживляется сильнее, чем за весь вечер и, предполагает Саманта, сильнее чем за долго время, — что это не была любовь. По крайней мере, не сначала. Или во всяком случае не для меня. Джен всегда говорила, что знала, что заполучит меня, с первого взгляда, но я-то этого не знал. Она мне даже не слишком-то понравилась, когда я ее встретил.
— А что так? — спрашивает Саманта.
— Она давила! — с улыбкой отвечает Брайан. — И никогда не говорила, что у нее на уме, хоть спрашивай, хоть не спрашивай. Да если честно, она и хорошенькой-то мне не казалась. Она определенно была не из тех, кто мне должен был бы нравиться.
— Но вы поменяли мнение, — говорит Саманта.
— Я не могу это объяснить, — признается Брайан. — Хотя нет, неправда, могу. Джен решила, что я долговременный проект и начала вкладывать в меня время. И тут я обнаружил, что стою под хупой, совершенно не понимая, как я вообще тут оказался, черт побери! Но тогда это уже была любовь. Это все, что я могу сказать. Я же сказал, не могу это объяснить.
— Звучит чудесно, — говорит Саманта.
— Так и было, — говорит Брайан и допивает вино.
— Думаете, так все и устроено? — спрашивает Саманта. — Что можно любить только одну женщину?
— Не знаю, — отвечает Брайан. — Для всех в мире? Не думаю. Люди как только на любовь не смотрят. Думаю, есть люди, которые могут любить кого-то, а после их смерти полюбить кого-то еще. Я был свидетелем на свадьбе университетского друга, чья жена умерла, а потом через пять лет видел, как он опять женился. Он оба раза рыдал от радости. Так что — нет, не думаю, что так бывает со всеми. Но, может быть, со мной все именно так.
— Я рада, что у вас это было, — говорит Саманта.
— Я тоже, — говорит Брайан. — Но было бы хорошо, если б оно было чуть подольше. — Он ставит на стол свой бокал, который все это время вертел в руках. — Саманта, извините меня, — говорит он. — Я только что все свидание рассказывал, как люблю свою жену. Я не хотел выпендриваться перед вами своим вдовством.
— Ничего, — отвечает Саманта. — Я привычная.