— Поверить не могу, что эта камера все еще у тебя, — говорит Маргарет мужу, который опять за кадром. Они идут по коридорам «Бесстрашного». Их только что вместе перевели на этот корабль.
— Это ж подарок на свадьбу, — говорит ее муж. — От дяди Уилла. Он меня убьет, если я ее выброшу.
— Ну, не обязательно выбрасывать, — говорит Маргарет. — Я могу организовать несчастный случай.
— Я возмущен подобным предложением! — отвечает муж.
Маргарет останавливается.
— Ну вот и пришли, — говорит она. — Наша каюта для семейных. Где мы будем вести нашу благословенную совместную жизнь на этом корабле.
— Попробуй произнести это без сарказма в следующий раз, — говорит ей муж.
— Попробуй научиться не храпеть, — говорит Маргарет и открывает дверь, а затем делает мужу приглашающий жест. — Только после вас, мистер Документалист.
Ее муж проходит в дверь и обводит камерой комнату, что занимает очень мало времени.
— Она больше, чем наша каюта на «Викинге», — говорит он.
— Да шкаф для швабры больше, чем наша каюта на «Викинге»! — замечает Маргарет.
— Да, но эта уже почти с два шкафа для швабры! — говорит ее муж.
Маргарет закрывает дверь и поворачивается к мужу.
— Тебе когда надо доложиться в Ксенобиологическую? — спрашивает она.
— Немедленно, — отвечает ее муж.
— Я не такого ответа жду, — говорит Маргарет.
— Что у тебя на уме? — спрашивает ее муж.
— То, что ты не сможешь задокументировать, — говорит Маргарет.
— Ты что, исповедаться хотела? — спрашивает отец Нейл.
Саманта невольно хихикает.
— Не думаю, что я смогла бы тебе исповедоваться, сохранив серьезное лицо, — говорит она.
— Вечная проблема, когда приходишь к священнику, с которым встречалась в школе, да, — говорит отец Нейл.
— Ты тогда не был священником, — замечает Саманта.
Они сидят на одной из задних скамеек в церкви святого Финбара.
— Ну, если решишь исповедаться, дай мне знать, — говорит Нейл. — Обещаю никому ничего не рассказывать. Собственно, это одно из наших правил.
— Я помню, — говорит Саманта.
— Ну, так почему ты хотела со мной встретиться? — спрашивает Нейл. — Нет, не то чтоб я не рад был тебя видеть, конечно.
— Может такое быть, что у нас есть другие жизни? — спрашивает Саманта.
— Как реинкарнация, что ли? — спрашивает Нейл. — Ты о католической доктрине спрашиваешь, или о чем?
— Не знаю точно, как это описать, — говорит Саманта. — Не думаю, что это прямо реинкарнация. — Она морщит лоб. — Я не знаю, как это описать, чтоб не звучало совершено по-идиотски.
— Ну, существует популярное верование, что теологи страшно спорят по поводу того, сколько ангелов могут танцевать на конце иглы, — говорит Нейл. — Не думаю, что твой вопрос будет глупее.
— И что, они выяснили, сколько? — спрашивает Саманта.
— Ну, всерьез никто этим никогда не занимался, — отвечает Нейл. — Это что-то вроде легенды. А даже если бы кто-то занялся, то ответ был бы «столько, сколько угодно Богу». Какой вопрос-то у тебя, Сэм?
— Представь, что есть женщина, которая вроде как вымышленный персонаж, но она существует на самом деле, — говорит Саманта и поднимает руку, когда ей кажется, что Нейл хочет что-то спросить. — Не спрашивай как, я не знаю. Просто прими, что она существует так, как я описала. И теперь представь, что эта женщина основана на ком-то в нашем реальном мире — так же выглядит, так же говорит, по всем внешним признакам это мог бы быть один и тот же человек. Первая женщина не существовала бы, если бы вторая не послужила ей моделью. Являются ли они одним и тем же человеком? У них одна и та же душа?
Нейл морщит лоб, и Саманта вспоминает, каким он был в возрасте шестнадцати лет, и ей приходится подавлять хихиканье.
— Первая женщина основана на второй, но она не клон? — спрашивает он. — Я имею в виду, никто не брал генетически материал от одной, чтобы создать другую.
— Не думаю, нет, — отвечает Саманта.
— Но первая женщина совершенно точно создана из второй каким-то неизъяснимым способом? — спрашивает Нейл.
— Да, — отвечает Саманта.
— Я не буду выспрашивать у тебя детали, как такого вообще удалось достичь, — говорит Нейл. — Просто поверю на слово.
— Спасибо, — говорит Саманта.
— Я не могу говорить за всю католическую церковь по этому вопросу, но я бы сказал, что нет, — отвечает Нейл. — Это ужасно упрощенно, но церковь учит нас, что все те создания, которые носят в себе потенциал стать человеком, обладают собственной душой. Если б ты себя клонировала, клон был бы тобой не больше, чем два близнеца являются одним человеком. У каждого из них свои мысли и свой личный опыт, и они больше, чем сумма собственных генов. Каждый из них — отдельный человек, и у каждого своя отдельная душа.