— Значит, к идее кровавых убийств привели духовные поиски, правильно я понимаю? — спросила Алина.
Гронский кивнул.
— Да, и в этом нет ничего удивительного. Уберите из слова «духовность» его современное положительное эмоциональное значение, и вы увидите, что она может быть различной: от вершин святости до самых темных бездн падения. В этих, как вы их назвали, духовных поисках очень важен вектор направления, а у алхимии он был изначально несколько сомнительный.
Тайные науки недаром являются тайными. Считалось, что герметические знания были получены еще на заре времен от неких ангелов или иных высших существ — и я думаю, что это вряд ли были посланцы доброй воли, а скорее, представители той публики, которую изгнали с небес на землю, как в ссылку. Герметизм — это тот самый запретный плод с Древа познания, и человечество очередной раз с наслаждением запустило в него свои молочные зубы так, что сок потек по подбородку.
Само по себе знание не является достоинством, а ум не является нравственной категорией. Можно быть умным и начитанным негодяем. Алхимия, как и весь герметизм в целом, является не религией, а наукой, которая полагает, что знания и есть путь к божеству. В ней отсутствуют нравственные ценности и ориентиры — им просто неоткуда взяться. Есть знание, и это знание должно служить определенной высшей цели — в случае алхимии, достижению вполне понятных материальных результатов совершенства тела, здоровья и бессмертия. Методы могут быть мистическими по своей природе, но результат — всегда нагляден и зрим. В этом причина того, что Церковь осуждала как алхимию, так герметизм и магию вообще: вместо того чтобы войти в трансцендентное через открытые церковные двери, мистики пытались пробраться через черный ход. Оккультизм — это хакерская атака на закрытую информацию об устройстве мира, подкоп под целый склад плодов с Древа познания с целью использовать их в личных целях. И в этом алхимия, как это ни парадоксально для учения, в котором есть место и христианской мистике, идеологически смыкается с черной, по сути, вампирской магией: обретение бессмертия здесь, в тварном мире, при помощи материальных элементов этого самого мира, в чем есть и богословская ересь, и узость человеческой мысли. Какие бы высокие цели ни ставили перед собой алхимики, как бы ни декларировали божественный характер своих изысканий, их союз с вампиризмом и черной магией был лишь вопросом времени и решимости достичь желаемой цели.
— Так тут еще и вампиры замешаны? — не без иронии спросила Алина.
— А что вы знаете о вампиризме? — мгновенно отозвался Гронский.