— Да чтоб ревновала Катька… Но мы-то Сашкины загибоны выучили наизусть и не обращали внимания… Хотя, как это не обращали внимания… Конечно, все это было неприятно…
— Валера, ты себе представить не можешь, какие важные вещи ты только что мне рассказал… А ты не знаешь ее почерк?
— Нет… Хотя у меня сохранились ее письма Кате, когда мы с ней были на море, а Сашка писала нам… У меня вообще много чего Катиного осталось… Кстати, могу показать вам ее фотографии… с моря…
И Наталия увидела Катю. Да, она совершенно не походила на свою сестру: привлекательная, очень женственная шатенка с превосходной фигурой и открытым взглядом.
— Красивая.
Она услышала какой-то странный звук, повернулась и увидела, что Валерий плачет.
— Извините, я сейчас уйду… Вы говорили о письмах?
— Да, сейчас… — он достал из ящика письменного стола книгу, раскрыл ее и взял лежавшее между страницами письмо в конверте.
И не надо было быть экспертом, чтобы понять, что почерк этого письма совпадал с почерком, каким была написана записка, найденная в бархатном жакете Оли Савельевой.
— Вы позволите мне взять это письмо на несколько дней? Это очень важно.
— Только верните. Вы, кстати, так и не сказали, зачем вообще ко мне пришли… неужели это как-то связано с Катей?
— Вообще-то нет. Просто ваша свояченица, по-моему, совсем озверела… И ее надо остановить, пока она не натворила что-нибудь еще…
— А в чем дело?
— Я пока не могу сказать. Но обещайте мне, Валерий, что и вы, когда увидите ее, ничего не расскажете о моем визите. Понимаете, по ее вине погибло уже трое человек. Она подкидывает записки ни в чем не повинным женщинам, которые, как ей кажется, живут слишком благополучно… Просто так… чтобы просто разрушить семью и заставить людей страдать… Это не женщина, а чудовище.
— Это серьезно? Погибли? И как же?
И Наталия рассказала ему о том, какой видится теперь ей сцена ссоры Сергея Савельева со своей женой и как она себе представляет провокацию, совершенную над супругами Малышевыми.
— Думаю, что Саша заманила Злату в какое-нибудь злачное место и под каким-нибудь благовидным предлогом предложила раздеться и впустила туда мужчину… А стоящий неподалеку муж Златы все это увидел… с помощью бинокля… Человеческая фантазия неистощима… Можно придумать все, что угодно… То же самое французское белье, которое Злата согласилась примерить, а оказалось, что и белья-то никакого не было… Боже мой, каких только людей не бывает… Даже страшно становится, когда подумаешь об этом…
Перед уходом она попросила его дать ей и несколько фотографий самой Саши.
Глава 10
ЖИЗНЬ — СПЛОШНОЙ ТЕАТР
Пора было возвращаться домой, но одна идея не давала покоя. Остановившись возле драмтеатра, она хотя и с трудом, но все же добралась до гримерной Варфоломеева. Конечно же, Катя, а точнее, Саша Хрусталева, подстроив какую-нибудь подлость своей очередной жертве в образе удачливой и красивой женщины, являющейся женой какого-нибудь крупного предпринимателя или чиновника, столкнув ее с таким преуспевающим артистом, каким являлся Андрей Варфоломеев, чтобы удовлетворить свое «я», поймает сразу двух зайцев: в скандальную ситуацию попадут оба. Вот только как вычислить потенциальную жертву, то есть, женщину?
Спектакль еще не кончился, Андрей был на сцене (Наталии удалось увидеть его из-за кулис), а потому гримерная была заперта. Пришлось ждать окончания спектакля, чтобы вновь увидеться с ним.
Но он пришел не один. За ним шла… Саша Хрусталева. Увидев ее еще в конце коридора, Наталия спряталась за угол, чтобы потом, когда за ними закроется дверь гримерной, подслушать, о чем они будут разговаривать.
Но Саша в гримерную не вошла. Варфоломеев остановился у двери и достал из кармана какой-то черной хламиды (он играл порочного священника) пачку сигарет и зажигалку:
— Значит договорились? — спросила Саша, прикуривая от его зажигалки и выпуская дым из ноздрей. — Завтра в семь. Я открою дверь своим ключом и буду тебя ждать.
— Ладно… А теперь мне надо отдохнуть… Я чертовски устал… — он довольно нежно поцеловал ее в щеку, и Саша ушла. Со спины она действительно выглядела недурно: длинные стройные ноги, тонкая талия, покачивающиеся крутые бедра…
Когда она скрылась на лестнице, Наталия некоторое время постояла перед дверью, не решаясь постучать. А потом передумала. «Что я ему скажу? Спрошу, зачем они встретятся завтра в семь часов? И так понятно. Другое дело, расспросить, что находят мужчины в таких женщинах, как Саша… Но это мы отложим до следующего раза. До завтра, к примеру…»