- Двенадцать апостолов? - изумился шевалье де Вере, который до тех пор прислушивался к разговору с довольно ироничной гримасой.
- Да, столько их и было, не считая Иуды, - бросил через плечо Пьер и специально для адмирала пояснил, что так именуется каравелла, захваченная Мартеном.
- Что он намерен делать в Кале с этими "Двенадцатью апостолами"? - в свою очередь удивился Дрейк, позабавленный живостью его языка.
Теперь уже Каротт казался удивленным недостатком сообразительности у своего командующего. Пояснил, что правда не знаком в деталях с намерениями Мартена, но раз в Кале собирается испанский флот, то вероятно Ян собирается его атаковать.
Генри де Вере снова не мог удержаться от удивленного возгласа:
- С тремя кораблями?
Каротт обернулся и смерил его с ног до головы взглядом, явно дававшим понять, что прибыл он сюда рапортовать адмиралу, а не придворным фертам.
- С четырьмя, - отрезал он и, снова повернувшись к Дрейку, не переводя дыхания продолжал: - Если мне позволено будет высказать свои предположения, ваша светлость, Мартен намерен использовать "Двенадцать апостолов" примерно так, как это сделал Спаситель, с той только разницей, что его ученики распространяли свет святой веры, а испанский приз в Кале будет распространять пламя обычного огня среди великой Армады. Другими словами, полагаю, что эта каравелла послужит ему брандером, чтобы устроить пожары на кораблях неприятеля.
- А, чтоб ему пусто было! - потрясенно буркнул Дрейк, но на этот раз усмехнулся.
Если Мартен в самом деле затевает нечто подобное, располагая только брандером и тремя кораблями, на которых было около трехсот человек и максимум пятьдесят орудий, он несомненно погибнет вместе с ними.
"- Это ещё не самое худшее, - подумал он. - Но вдруг ему удастся?"
Слава "Зефира" и его капитана гремела все громче. Даже королева помнила о нем и интересовалась судьбой его корабля. Кружили слухи, что некоторые экспедиции Мартена частично финансировались из её личных средств. Если этот безумец в таких обстоятельствах сможет подпалить хоть несколько испанских кораблей, это бы могло затмить славу налета Дрейка на Кадис...
Шевалье де Вере сразу заметил перемену на лице адмирала, и догадался, что её вызвало.
- Этот пират ведет себя так, словно сам стоит во главе всего английского флота, - заметил он. - Или вы назначили его своим заместителем?
Но Френсис Дрейк тоже не любил придворных, а поскольку некогда сам был корсаром, издевательский тон шевалье де Вере мягко говоря пришелся ему не по вкусу.
- Капитан Мартен не пират, а капер на службе королевы, оборвал он. Действует он в соответствии с моими указаниями, которые только людям совершенно не знакомым с морем могут показаться неразумными. Я велел ему атаковать испанские корабли, где бы их не встретил, а поскольку те укрылись в Кале, поступает совершенно верно, направляясь туда в качестве авангарда моей флотилии. А теперь, шевалье де Вере, извините, но я вынужден с вами распрощаться, чтобы немедленно повести главные силы в том же направлении и с той же целью.
ГЛАВА IY
Мартен верно предугадал, что Дрейк, узнав про его намерения и про место концентрации испанских сил, тут же устремится туда со всей своей флотилией. Потому он не поплыл прямо в Кале на верную гибель, как полагал его адмирал, а стал на якорь в маленькой рыбацкой гавани Фолкстоун на северной стороне Каледонского пролива. Прежде всего отправил экипаж "Двенадцати апостолов" под эскортом местных ополченцев в Дувр, а потом реквизировал весь запас смолы и пакли для конопатки судов, которые смог найти в окрестностях. Было там их не так много, как он рассчитывал, и в Дувре наверняка мог достать больше, но Ян умышленно там не показывался, чтобы преждевременно не наткнуться на какую-нибудь группировку испанских кораблей.
Теперь он дожидался захода солнца, рассчитывая, что на преодоление двадцати пяти миль, отделявших Дувр от Кале, ему хватит трех часов. Хотел оказаться там вечером, в сумерках или даже после наступления темноты, что помогло бы выполнению его плана. А тем временем излагал этот план Уайту, Ричарду де Бельмону и Хагстоуну в своей роскошно обставленной каюте.
От них особого риска не требовалось: "Ибексу" и "Торо" предстояло плыть только до мыса Грис Нез и, спустив паруса, укрыться с его западной стороны, а затем выслать на сушу пару наблюдателей, которые с вершины меловых скал углядели бы зарево пожаров в порту.
- Пожар в Кале станет для вас сигналом, что мне все удалось, продолжал он. - В таком случае испанцы, очевидно, постараются как можно скорее выйти в море, спасая свои корабли. Вашей задачей будет на время убедить их, что они имеют дело с главными силами нашего флота. Надеюсь, что Каротт тем временем приведет Дрейка, который вам поможет, а если Медина Сидония попытается уйти на север, там он встретит лорда Хоуарда и Фробишера.
- Прекрасно, - согласился Бельмон. - Но если тебе не удастся...
- Если у меня не выйдет, можешь замолвить словечко за мою душу перед Господом Богом, - легкомысленно отмахнулся Мартен.
- Он уж сам с ней разберется без моего заступничества, заверил его Ричард с сардонической усмешкой. - Меня же интересуют дела земные: где нам тебя искать?
- В Эмблтенсе. Но лучше предоставьте это Перу Каротту. Он будет знать, где я мог бы укрыться.
- А "Зефир"? - спросил молчавший до тех пор Уайт.
- Вот с ним проблема! - вздохнул Мартен. - Я хочу доверить его твоему зятю, ибо вынужден забрать на брандер лучших моих боцманов. Оставляю ему только Ворста и Славна.
Он взглянул на невзрачного шкипера, который с явным недовольством почесывал лысый череп, покрытый желтоватой, похожей на пергамент кожей; потом перевел взгляд на Уильяма Хагстоуна и продолжал: - Придется тебе как-то управляться с их помощью. Поплывете вслед за "Двенадцатью апостолами" до самого Сангатта. Там расстанемся. Проведешь корабль в маленькую бухту, которую тебе покажет Броер Ворст в полумиле к западу от Кале. Развернешь "Зефир" кормой к берегу, спустишь шлюпку, велишь завезти якорь до самого выхода в море и там его бросить, чтобы можно было выйти из залива, выбирая цепь. Понимаешь?