"- Взять бы их в регулярные войска, годик помуштровать - что бы это были за солдаты!" - подумал он.
Разумеется, им пришлось бы отречься от ереси, но уж он - то выбил бы её из их твердых гугенотских лбов.
Еще он слышал торопливый стук молотков, доносившийся из трюмов каравеллы.
"- Заклепывают орудия," - и при этой мысли волна ярости подкатила к горлу.
Лоренцо прошелся взад - вперед по каюте, чтобы остыть, и вновь взглянул на работавших матросов.
Его поражала их сила и ловкость, когда они затем взялись за перегрузку ящиков с серебром из трюмов "Санта Крус" в трюмы "Зефира". Сердце его сжалось при виде этой картины, но он не в силах был оторвать взгляда.
- Полмиллиона пистолей, - вздохнул он. - Недурной улов. Ничего удивительного, что их главаря не интересуют наши тощие кошельки и убогие украшения. До конца жизни он будет купаться в достатке, а его люди...
Он оглянулся через плечо, осененный внезапной идеей. Перси Барнс, который ни на миг не спускал с него глаз, вздрогнул и схватился за рукоять одного из пистолетов, заткнутых за пояс. Но пленник видимо вовсе не собирался прибегнуть к насилию. Он лишь отошел от окна и сел напротив него на край койки.
- Неплохой улов, - повторил он вслух.
Перси осклабился в ухмылке и бросил:
- Нам это не в диковинку.
Он на минуту задумался, которое из своих невероятных приключений рассказать этому благородному сеньору в связи с его репликой, явно приглашавшей к разговору. Любил Перси порассказать о своих подвигах, особенно когда имел дело с джентльменами, с этими hombres finos, которых он с виду презирал. Но, к сожалению, такие оказии перепадали ему чрезвычайно редко. И тем более горел он желанием воспользоваться такой исключительной возможностью.
Славн отдавал себе отчет в своем превосходстве над испанцем, которого считал грандом или хотя бы графом, и который теперь стал обычным пленником. Некоторая снисходительность в отношении его не запрещалась. Зато потом можно будет похвалиться, как вдвоем с неким идальго вели они душевную беседу. Он заранее наслаждался впечатлением, которое произведет среди приятелей, собутыльников и портовых девиц своим рассказом, конечно приукрашенным немного его фантазией.
- Вы походите на порядочного человека, - небрежно обронил Лоренцо явную неправду, поскольку выглядел Славн скорее убого и отталкивающе. Наверное, вы главный боцман?
Симпатии Перси Барнса теперь явно склонились на сторону узника.
- Что-то в этом роде, - промямлил он. - Я часто остаюсь за него, и вообще если есть ответственное дело - всегда зовут меня.
- Это сразу видно, - поддакнул Лоренцо. - Но если бы вас надлежаще оценили...
- Ба! На другом корабле я был бы уже штурманом, - вздохнул Перси и на миг умолк, припоминая обиды, понесенные на "Зефире".
Но не о них он собирался говорить, по крайней мере не обо всех. Для начала собирался блеснуть перед "графом" своим геройством, а лишь потом пожаловаться не несправедливую оценку своих заслуг. Однако Запата вновь прервал ход его мыслей вопросом, который перевел разговор на другую тему.
- Интересно, какова же ваша доля в этой добыче, - заметил он, кивком указывая на окно, за которым сундуки с серебром поднимались на блоках вверх и описав дугу в воздухе опускались в трюм "Зефира".
- Две шестисотых доли, - не подумав откровенно ответил Перси и слишком поздно прикусил себе язык, сообразив, что будь он "кем-то вроде главного боцмана" - должен был бы получать по крайней мере втрое больше.
Но это его замешательство видимо ускользнуло от внимания идальго, поскольку тот лишь сочувственно и понимающе кивнул и в свою очередь спросил, сколько оставляет себе капитан Мартен.
- Половину, - ответил Перси. - Половину всей добычи.
- И такой дележ добычи не кажется вам оскорбительным? удивился Запата.
- Что делать! - вздохнул Перси. - Таков уговор.
Ему пришло в голову, что в глазах этого знатного сеньора он смахивает на нищего, что вовсе не входило в его намерения. Чтобы поправить дело, он сказал:
- По правде говоря, обычно каждый из нас имеет дополнительный доход с того, что добудет на свой страх и риск...то есть, я хотел сказать, своими силами.
Идальго понимающе усмехнулся. Взгляд его мимоходом скользнул по пистолетам бравого боцмана. Они не составляли пару: один был покороче, не блистал отделкой, другой сверкал серебряной гравировкой и перламутром.
- И эти пистолеты тоже стали вашей добычей? - поинтересовался он.
- Да, - Перси небрежно коснулся рукоятей. - Эти игрушки я добыл в двух разных частях света.
- Мне очень нравится тот, что покороче, хоть он и скромнее с виду, заявил Лоренцо. - Когда - то у меня был такой. Если бы вы не опасались подвоха и поверили на слово, что я не стану пытаться вас застрелить, хотелось бы посмотреть на него. И разумеется, услышать историю, как вы его добыли, добавил он.
Славн заколебался: можно ли было верить слову идальго?
"- Да что там, - подумал он. - Будь он на свободе - конечно нет! Но здесь он в одиночку ничего с пистолетом не сделает, даже если вдруг пальнет мне в лоб. К тому же и выстрелить не сможет, если я ссыплю с полки порох."
Вытащив из-за пояса пистолет, он взвесил его на ладони и незаметно потряс, покосившись потом на запал.
- Для надежности можете высыпать остальное, - добродушно посоветовал ему Лоренцо.
Перси устыдился, но скрыл смущение улыбкой.
- Осторожность никогда не мешает, - шутливо заметил он.
- Никогда, - охотно согласился Лоренцо, протягивая руку за пистолетом.
Едва почувствовав тот в ладони, едва взглянув вблизи, он уже знал, что пули, спрятанные в мешочке под мундиром, как раз подойдут по калибру.
- Por Dios! - вскричал он, искренне удивленный. - Он точь-в - точь как мой! Я год назад свой потерял в одной таверне в Севилье!
- Ну, это наверняка не тот, - сухо отрезал Славн. - Я свой добыл лет восемь назад.
- Разумеется, - поспешил пояснить Лоренцо. - Я лишь хотел сказать, что мой был точно такой же. Отличался от этого лишь монограммой и гербом на рукояти.