— Скоро. Посиди, — он потрепал Санька по плечу. — Эх, кролики мы с тобой!
Санёк подумал, что, как только доберётся до Москвы, обязательно нарисует самолёт, полный кроликов. И одного снаружи, с палкой в лапах.
— Сейчас он развернётся и даст нам прикурить, — сказал Ширяшкин.
— Ваши шутки делаются уже несмешными, — сказал отец.
Глаза военной женщины показались Саньку неправдоподобно огромными, а лицо белым, как извёстка.
— Что с нами будет? — Мама прижалась к отцу, её руки дрожали, и иголка с красной ниткой не попадала в мак.
И тут Санёк догадался, что женщины чего-то боятся. Ну чего им бояться? Экие трусихи! И он улыбнулся, показывая свою храбрость.
— Спокойно, братцы-кролики, — успокоил их отец. — Это всего-навсего «рама». Ничего страшного.
— Какая рама?
— Обыкновенная. Самолёт «фокке-вульф».
— Как это — ничего страшного? — удивилась мама. — А если ударит?
— Нет смысла. Да он и сам нас боится.
— Кто нас боится? — влез Санёк.
— Все нас боятся, — отмахнулся отец.
Наверху загрохотало, и снова посыпались гильзы. И только тут Санёк сообразил, что стучит пулемёт, а снаружи нет никого.
За иллюминатором всё затянулось туманом, словно самолёт погрузился в разбавленное молоко. В кабине сделалось темнее.
— Правильные действия, — одобрил отец. — Надо удирать.
— Почему удирать? — удивился Санёк, вспомнив свои бумажные баталии, когда победа неизменно оставалась за русским оружием.
— Потому что наш самолёт не военный. У него малая скорость и слабое вооружение.
Тут Санёк вообще перестал что-либо понимать: как это самолёт не военный, если на нём звёзды и все лётчики — военные?
— Где теперь фашист? — спросил Ширяшкин, глядя в окно.
Однако там уже ничего не было видно.
— Спокойно, — сказал отец. — Это разведчик. У него своё задание.
— Какое задание?
— Обыкновенное. Фотографирует объекты. Ему, повторяю, гоняться за нами и вступать в бой нет смысла. Бояться надо свободных охотников. Те бандиты. Летают парами и сшибают всех встречных. Впрочем, и этот бандит.
Самолёт долго шёл в облаках. В кабине было сумрачно, будто задвинуты занавески. И только белело лицо военной женщины.
Но вот посветлело, и сквозь разрывы облаков ударило солнце.
— Где бандит? — поинтересовался Ширяшкин, глядя в иллюминатор.
— Успокойтесь, — посоветовал ему отец.
— А если б он ударил?
— Тогда б мы, возможно, не слышали вашей болтовни.
Санёк поглядел на сапоги, которые маячили перед ним, — колени стрелка дрожали.
— Вот теперь собирай гильзы, — сказал отец. — Только спроси сперва разрешения.
— Можно взять гильзу? — спросил Санёк дрожащим от волнения голосом. Сказать «гильзы» он не решался.
— А-а? Что? — дёрнулся сапог. — Да бери — ну их все к чёрту!
— Все? — вопросил Санёк, поражаясь щедрости стрелка.
— Все.
И Санёк кинулся их собирать. Ну до чего же гильзы хорошие! Новенькие, не поцарапанные, блестят!
— Где фашист? — спросил Ширяшкин у стрелка. — Может, его подбили?
— Как же! Подбили! — невесело рассмеялся стрелок. — Умирать полетел.
— Если он нас не преследует, то…
— Не отвлекайте! — сказал стрелок. — После войны поболтаем.
— Понял. Молчу. После войны, вечером. Если доживём.
Полковник вытащил свой большой клетчатый платок и принялся вытирать лицо. Со своим секретным пакетом он не расставался. Да оно и понятно — план войны!
— Ну, ты молодец. Джигит! — похвалил отец Санька. — Глазастый парень. В воздушном бою выигрывает тот, кто первым заметит противника.
— Значит, мы победили?
— Считай, что победили: уклонились от боя, сохранили живую силу и технику. Он мог с нами легко расправиться.
— Отчего не расправился?
— Я думаю, что он перепугался не меньше нашего. Ведь мы бы защищались.
— Я не перепугался.
Впрочем, он боялся, как бы лётчики не передумали и не забрали гильзы себе. И попросил их спрятать в сумку. Одну гильзу оставил и долго рассматривал. Потом спрятал за пазуху.
«БРАТЦЫ, ЭТО ГРОБ»
Итак, по-прежнему сияло солнце, и море катило свои прозрачные волны.
— Если бы мы не уклонились от маршрута, то были бы уже в Красноводске, — сказал Степан Григорьевич.
Он достал из сетки с продуктами свёрток, а в свёртке — часы со сбитого самолёта, похожие на тяжёлый металлический стакан, где на донышке чёрный циферблат. Хорошие часы, да только в кармане их не потаскаешь — весят полкило.