Эпилог
Дети сидели на скамейке у замка и отдыхали. Все было как всегда. Когда закончилась возня с бумажным змеем, они вышли и сели на скамейку, обращенную к водам пролива. Прошло несколько минут, и руки девочки перестали дрожать. Она прихорошилась, поправила волосы и коснулась складки на своих джинсах.
— Как это случилось, что ты не умеешь плавать? — спросила она мальчика.
Он пожал плечами и нехотя признался:
— Никогда не учился.
— Почему бы тебе не научиться сейчас?
— Неинтересно.
— Но почему? Плавать — это так здорово.
— А мне не нравится.
— Ты что, боишься воды? — поддразнила она его. Но он не улыбнулся, и улыбка исчезла с ее лица. — Извини, — произнесла она быстро. Ей не нравился его взгляд, такой холодный, как будто мальчик ее ненавидел. — Так почему ты так любишь ходить по этой дурацкой стене? Ведь на той стороне вода, можно упасть.
Он хвастливо засмеялся и заверил:
— Я не упаду.
— Откуда ты знаешь?
— А я очень крепко стою на ногах, — ответил мальчик, — и я ловкий.
— Все равно можешь упасть.
— Не упаду. Вот ты — можешь.
— Поэтому мне не нравится ходить по стене, — призналась она.
— Трусиха!
— И вовсе не трусиха! Просто я… осторожная.
— Вот как? Чего же ты боишься упасть, если такая осторожная? Действуй осторожней, вот и не упадешь, — произнес мальчик, и она вздрогнула: ей не нравилось, когда он начинал так шутить.
— Если я упаду, кто же меня спасет? — вздохнула она.
— Я.
— Ты? Но…
— Я побегу изо всех сил и позову на помощь.
— К тому времени, пока ты приведешь кого-нибудь, я уже утону.
— А я побегу быстро. Я очень быстро бегаю. Очень.
— Ты не умеешь плавать, — повторила она. — Тебе обязательно нужно научиться.
— А если я упаду вниз, кто спасет меня?
— Я, — ответила она без колебаний. — Я прыгну вниз и спасу тебя.
Он засмеялся и тонко подметил:
— Тогда мы погибнем оба.
— Не погибнем, — обиженно проговорила она. — Не только принцы спасают своих принцесс, но и принцессы тоже.
Он покачал головой и иронически повторил сказочный мотив:
— Ага, и после этого мы будем «жить долго и счастливо».
— Да, будем, — искренне прошептала она.
Он внимательно посмотрел на нее и требовательно спросил:
— Обещаешь?
Она истово перекрестилась и горячо сказала:
— Клянусь.
— А вот этого не надо, — быстро сказал он. — Ты сказала «клянусь», и этого достаточно. Тебе не надо было креститься.
Девочка увидела, как он поежился. Она молчала. Иногда она его не понимала. Совсем.
— Можно я задам тебе один вопрос? — тихо попросила девочка.
— Ага.
— Ты помнишь своих родных маму и папу?
Мальчик долго молчал. Потом очень спокойно, без вздохов ответил:
— Нет. Совсем не помню.
— Это так плохо, — сказала девочка, поворачиваясь лицом к проливу. — Это так грустно.
— Вовсе нет. Сама подумай, как я могу тосковать по тому, чего никогда не видел?
Девочка задумалась.
— Это понять, конечно, можно, — проговорила она нерешительно. — Но теперь у тебя они есть. Правда?
— Правда, — ответил он.
— Знаешь, с тех пор как ты появился, — сказала Кристина, — я уже больше не чувствую себя одинокой.
— Я знаю, — улыбнулся он.
— А до тебя я была так одинока, — продолжила она. — Теперь я чувствую, что у меня есть брат, и это на всю жизнь.
— Да, это так, — отозвался он. — Пока живу, я буду тебе братом.
— Спасибо, — проговорила она с чувством. — Я это знала. Мама с папой любят тебя без памяти. Они всегда хотели иметь мальчика.
— В это трудно поверить.
Она с силой бросила камешек в стену напротив.
— Это правда. Они очень хотели сына. Они меня, конечно, любили и все такое, но однажды я подслушала, как они разговаривали ночью, как раз перед тем как ты приехал и стал жить с нами. Папа говорил, если Господь так решил, что у них должен быть только один ребенок, почему он спас меня, а не моего брата-близнеца?
— И что на это сказала твоя мама?
— Она сказала, что счастлива и тем, что дал им Господь, но желала бы иметь еще одного ребенка, и обязательно мальчика.