— Она в ужасном состоянии. Подавлена, — продолжила Кристина, не замедляя при этом шага. — Я была ей нужна, поэтому я… я там осталась.
— Ты хочешь сказать, что осталась там ночевать?
— Конечно. Я там оставалась ночевать и прежде.
— Да-да-да…
Тон его был достаточно скептическим, но по лицу было видно, какое он почувствовал облегчение.
— Господи, у тебя такой вид, — засмеялась Кристина, — как будто я сообщила тебе, что ты выиграл в лотерею. — Не замедляя хода, она взъерошила ему волосы.
— Нет, — сказал он, и его лицо снова стало невозмутимым. — Эта новость, которую ты мне сообщила сейчас, намного лучше.
Кристину трясло от возбуждения. Слава Богу, что они еще двигались и Джим не мог заметить, как дрожат ее ноги. Она взяла его руку. Они как раз проходили мимо библиотеки. Чуть дальше дорога шла мимо универмага, а там до общежития, где они все жили, было рукой подать. Она хотела расстаться с Джимом здесь, чтобы он не шел с ней дальше по Норт-Мейн-стрит.
— Ты замерзла? — спросил Джим.
— Нет. А почему ты так решил? — сказала Кристина, убирая его руку и снова вытирая пот с лица. — Мне так жарко, как будто я в кратере вулкана.
— Твои ноги. Они почему-то подкашиваются.
Кристина была в черных шортах из синтетической эластичной ткани и в зеленой футболке с эмблемой Дартмутского колледжа.
— Ты прав, я озябла, — сказала она. Джим внимательно к ней присмотрелся:
— Послушай, а что это с тобой происходит?
— Ничего, — быстро ответила она, улыбаясь при этом так широко, насколько было возможно. — Абсолютно ничего!
Она увидела, что он ей не поверил, потому что на его лице вновь проступил скепсис.
— Пошли! Пообедаем вместе.
— Не могу, Джимбо, извини. Полно работы и всю ее нужно закончить до Дня благодарения. Просто у меня настоящий завал.
— Ладно, придется и мне пойти с тобой в редакцию, — произнес он со вздохом. — У меня там тоже есть кое-какие дела.
Джим был редактором «Дартмутского обозрения».
— О Господи! — воскликнула Кристина. Она уже дошла до точки. — Джим, пожалуйста! Мне очень нужна хотя бы пара часов. Я хочу посидеть и спокойно все обдумать. Понимаешь, остаться наедине со своими мыслями. Ты меня понял?
Он остановился. Она остановилась тоже, продолжая перебирать ногами на месте.
— Увидимся позже? — спросил он.
— Джимбо, — прошептала Кристина, стараясь, чтобы в ее голосе звучала нежность. Все ее планы могли рухнуть в одно мгновение, она горела нетерпением, ей нужно было бежать, и как можно скорее. И это прозвище — Джимбо, — которым она его в свое время наградила, вылетело из ее уст сейчас так, как будто она его нежно, но быстро выплюнула.
Она откашлялась:
— Конечно, встретимся, Джим. У нас сегодня занятия в четыре, ты что, забыл? В два у меня тренировка, баскетбол. В общем, увидимся, хорошо?
— Почему бы тебе вообще не переселиться в этот спортзал? — раздраженно пробормотал Джим. — Ты все равно торчишь там постоянно.
— Джимми, мне нужно тренироваться. И ты это знаешь. За одни только способности в сборную Лиги плюща меня никто не возьмет. — Она усмехнулась.
— А на учебе это разве не отражается?
— Ты хочешь сказать, что меня нет в списке отличников?
Он кивнул и затем, как будто что-то вспомнив, добавил:
— Знаешь, я повсюду искал тебя вчера вечером. Буквально везде.
Она промолчала.
— Даже в библиотеке, среди стеллажей. Кристина протянула руку и коснулась его лица.
— Извини. Я, конечно, должна была тебе сказать, что уезжаю в «Красные листья».
— Жаль, конечно. Представляешь, я не мог заснуть почти до часу ночи. Все звонил тебе.
— До часу ночи? Ничего себе! — Кристина выдавила из себя улыбку. — То есть ты пересидел почти два часа к тому времени, когда обычно ложишься спать?
— Не смешно, — обиделся Джим.
— Мне пора, Джим, — выдохнула Кристина. — Увидимся.
Он наклонился и поцеловал ее, и она поцеловала его, а потом пошла, убыстряя шаг, пока не побежала. Шнурок на ее кроссовках развязался, и она остановилась, чтобы его завязать, уронив рюкзак за землю. Пробежав метров триста, она только тогда и заметила, что забыла рюкзак. Пришлось возвращаться назад, забирать его и уж тогда припустить что есть мочи по Норт-Мейн-стрит по направлению к заведению Питера Кристиана.
«О Господи, наконец-то», — подумала Кристина, делая три глубоких вдоха и выдоха, прежде чем ступить в полумрак ресторана.
— Извини за опоздание, — сказала она, плюхаясь на стул напротив вежливо улыбающегося Говарда.
Он посмотрел на часы: