Антон достал пятьсот рублей. Мальчик не спеша спрятал купюру, спрятал телефон, взял удочки и, махнув рукой, сказал:
— Идите за мной.
Они прошли десять шагов вдоль железного забора отделения, подошли к следующему участку за забором деревянным. Мальчик остановился.
— Вот, — сказал он.
— Что вот?
— В этом доме.
— Прямо возле отделения? Ты не врешь?
Мальчик смерил клиента недетским тяжелым взглядом и, не ответив, медленно побрел прочь. Без особой надежды Антон толкнул калитку, она открылась. Если лучезарный капитан оказался мошенником и присвоил деньги, а судя по всему, так оно и было, то он уже наверняка далеко. Серая изба капитана не выглядела даже на одну пачку из чемоданчика, чего ему тут оставаться? Уже небось в Рио‑де‑Жанейро или Анапе. Антон прошел по запущенному участку и постучал в дверь. Ответа ожидаемо не последовало, но изнутри доносился смутный шум. Он толкнул и эту дверь, она тоже открылась. Похоже, Иванов, если это был действительно его дом, не любил запираться.
13
Антон ожидал увидеть что угодно — пустой дом, родственников капитана, совсем посторонних граждан, но не это. Посреди большой комнаты за большим столом сидел сам оперуполномоченный Иванов С. И., смотрел телевизор и что‑то жевал. На столе блестела бутылка водки, таял шоколадный торт и, что самое удивительное, — лежал коричневый чемоданчик. Капитан глянул на вошедшего и продолжил смотреть телевизор, как будто Антон был мухой, залетевшей в окно.
Гость присел за стол и внимательно посмотрел на хозяина. Тот без сомнений был пьян. Антон покашлял.
— Будешь? — спросил капитан, поднимая полупустую бутылку.
— Нет. Спасибо, — произнес Антон. — Я насчет чемодана.
— Этого, что ли? — Иванов указал на чемоданчик.
— Этого, какого ж еще.
— Ну, понятно. — Капитан сделал одну ему известный вывод, налил себе в стакан, выпил, откусил от яблока и снова уставился в телевизор. В телевизоре кто‑то катался на коньках под песню «Арлекино».
— Это чужие деньги, — сказал Антон. — и их надо вернуть.
Капитан повернулся к Антону, посмотрел на него, прищурившись, потом закурил, полюбовался струйкой дыма и сказал:
— Допустим, у моего соседа была корова.
— Допустим, — за неимением лучшего допустил Антон.
— И допустим, он мне ее отдал. Держи, говорит, Серега, мою корову. И вот живет у меня эта корова. Я с ней вожусь, пасу ее, лечу… Понимаешь? Как тебя?..
— Антон.
— Вот, Антон. У меня кум в воинской части тоже Антон. Тебя как по отчеству?
— Евгеньевич.
— Не, тот Кузьмич. Антон Кузьмич. По военному делу пошел. Хороший мужик.
Капитан положил сигарету в пепельницу, вытер рот рукавом, отрезал кусок шоколадного торта, откусил и стал жевать, глядя на фигурное катание.
— Катаются, — сказал он после паузы. — Во дают!
Антону начал надоедать этот разговор.
— Так что насчет чемодана? — напомнил он, постаравшись придать голосу строгие нотки.
— Так ты дослушай вначале. Вот, допустим, живет у меня эта корова…
В это время в машине Аслан нервно посмотрел на часы.
— Полчаса прошло.
— Свалил твой инженер, — сказал Исмаил.
— Если свалил, найду и придавлю. Идите гляньте — че как. Только это… Вы там на «их разыскивает милиция» висите. Не запалитесь.
Исмаил с Хасаном вышли из машины. Исмаил поднял воротник кожаной куртки, а Хасан надел темные очки. Охранники посмотрели друг на друга.
— Ты в этих очках как террорист, брат, — поделился Исмаил.
— Так лучше? — Хасан снял очки.
— Нет. Так тоже как террорист. Лучше, когда бороду сбреешь.
— Ты думаешь, ты кто в этой черной куртке? Энрике Иглесиас? Все в майках, ты в куртке, как бандит.
— А как я без куртки? Там пушка. — Исмаил отвел полу куртки и показал кобуру. — А ты что? Не в куртке, да?
— Я в коричневой. Коричневый — не так подозрительно.
Исмаил выругался, снял куртку, вывернул ее наизнанку и снова надел.
— Так хорошо?
Хасан оглядел золотую подкладку куртки и остался доволен другом.
— Так хорошо. Как артист! А я сейчас…
Он подошел к обочине и стал рвать одуванчики.
— Идите, ну! — крикнул Аслан, открывая стекло.
— Сейчас! — Хасан подошел к машине с букетом. — Это чтобы не спалиться, Аслан. Ты сам сказал.
Аслан оглядел своих бойцов и почувствовал, что стресс снова надвигается. Он закрыл стекло и попытался взять себя в руки.
Антон тоже боролся с нетерпением, слушая затянувшуюся историю про соседскую корову. Капитан Иванов увлекся своей притчей, вылез из‑за стола и стал расхаживать по комнате.