— Не об исцеленье я забочусь,— ответила миссис Кемхаф.— С меня довольно того, что все эти годы я несла свой позор и что господь, ничего не ведающий о наших горестях, прибрал к себе и моих детей, и мужа. Срок, что мне отпущен, я проживу до конца, стерпевшись с горечью, что день за днем копится в моем сердце. Но я бы померла спокойно, если бы знала, что по прошествии стольких лет эта куколка получила по заслугам. Неужто такова воля господня — чтобы все эти годы она была счастлива, а я несчастна? Разве это справедливо? Это просто чудовищно.
— Не тревожьтесь об этом, сестра,— произнесла тетушка Рози мягко.— По милости богочеловека я могу управлять сверхъестественными силами. Эту власть даровала мне сама Великая Владычица. Если вам больше невмоготу выносить взгляд злодейки, что преследует вас во сне, богочеловек, говорящий со мной от лица великой Матери нашей, поразит ее слепотой. Если злодейка посмела поднять руку на вас, ее рука отсохнет.— В ладони тетушки Рози оказался маленький кусочек олова, некогда блестящего, а сейчас словно изъеденного оспой, почернелого и тусклого.— Видите этот металл? — спросила она.
— Вижу,— ответила миссис Кемхаф, охваченная любопытством. Она взяла олово в руки и потерла его.
— Точно таким же образом у этой куколки почернеет та часть тела, которую вы хотели бы уничтожить.
— Вы моя истинная сестра,— сказала миссис Кемхаф.
— Этого достаточно? — спросила тетушка Рози.
— Я б отдала все, что имею, только б она перестала ухмыляться, прикрываясь ладошкой,— молвила гостья, доставая потрепанный бумажничек.
— Что именно досаждает вам более всего — ладонь или смеющийся рот?
— И то и другое.
— За рот или за руку, на выбор,— десять долларов. А за то и другое вместе — двадцать долларов.
— Пусть тогда будет рот,— сказала миссис Кемхаф.— Его я вижу отчетливей всего в своих снах.— И она положила бумажку в десять долларов на колени тетушке Рози.
— Вот как мы поступим,— начала тетушка Рози, приблизясь почти вплотную к миссис Кемхаф и обволакивая ее вкрадчивым, как у докторов, голосом.— Сперва приготовим особое снадобье, которым издавна пользуются в нашем деле. В его состав входят несколько волосков известной вам особы, обрезки ее ногтей, немного мочи и кала, что-нибудь из одежды, пропитавшейся ее запахом, и щепоть кладбищенского праха. И тогда, ручаюсь, эта куколка не переживет вас дольше чем на шесть месяцев.
Казалось, обе женщины напрочь забыли обо мне, но тут тетушка Рози повернулась и сказала:
— Тебе придется пойти с миссис Кемхаф к ней домой и научить ее читать заклятие. Покажешь ей также, как ставить черные свечи и как призывать себе на помощь Смерть.
Тетушка Рози подошла к шкафу, где хранились ее многочисленные припасы: заговорные масла, экстракты, приносящие удачу или неудачу, сушеные травы, притирания, порошки и свечи. Она достала две большие черные свечи и вручила их миссис Кемхаф. Еще она дала ей небольшой кулечек с порошком, его следовало сжигать на столе, как на алтаре, во время чтения заклятий. Я должна была научить ее правильно ставить свечи, предварительно омыв их в уксусе, дабы они очистились надлежащим образом.
Тетушка Рози наставляла нашу гостью: девять раз по утрам и вечерам ей следует запалять свечи, жечь порошок и читать заклятия, стоя на коленях, сосредоточив все свои силы, чтобы ее призыв дошел до Смерти и богочеловека. А пред великой Матерью нашей поможет лишь заступничество богочеловека. Тетушка Рози обещала в свой черед повторять заклятие. По ее словам, обе их мольбы, читаемые одновременно и с благоговением, не смогут не тронуть богочеловека. И он скинет цепи со Смерти, чтобы она могла поразить маленькую куколку. Но произойдет сие не сразу — богочеловек должен сперва выслушать все молитвы-заклятия.
— Мы возьмем все необходимое: волосы, ногти, одежду и прочее,— продолжала тетушка Рози,— и добьемся, чтобы ваше заветное желание исполнилось. Года не пройдет, как мир будет избавлен от злодейки, а вы тотчас избавитесь от ее ухмылки. Не угодно ли вам еще чего-нибудь, что сделало бы вас счастливой прямо сегодня? — спросила тетушка Рози.— Всего за два доллара.
Миссис Кемхаф покачала головой:
— С меня довольно того, что ее конец наступит еще до истечения года. Что до счастья, то оно все равно не дается в руки, ежели знаешь, что оно покупается или продается за деньги. Пускай я не доживу до того дня, когда смогу увидеть плоды вашей работы, тетушка Рози, но коль скоро я обрету утраченную гордость и поквитаюсь за причиненное мне зло, то сойду в могилу и отправлюсь в вечность с гордо поднятой головой, и могила не покажется мне ни узкой, ни тесной.