В городе происходили стычки — за мосты, редакции газет, телеграф, телефонную станцию. Часто они шли с переменным успехом. Например, здание Петроградского телеграфного агентства (ПТА) еще днем заняли матросы под командованием анархиста Анатолия Железнякова. Однако оттуда их выбили юнкера. Снова здание ПТА революционеры заняли только в ночь на 25 октября.
Ситуацию в Петрограде вечером 24 октября Антонов-Овсеенко описывал так: «К десяти вечера Петроградская и Выборгская части точно вымерли. Трамваи ушли в парк. Половина кинематографов пустуют или закрыты. Пропали извозчики, автомобили. Не светят уличные фонари. Почти абсолютная тьма в будто вымершем городе».
Однако в центре города, особенно на Невском проспекте, прогуливалась публика, работали рестораны, казино, синематографы и театры. В Мариинском театре шла опера «Борис Годунов», а в Александрийском — пьеса Алексея Толстого «Смерть Иоанна Грозного» в постановке Всеволода Мейерхольда.
…Ленин между тем терял терпение. Ему казалось, что все идет крайне медленно. Около 6 часов вечера он отправил Фофанову к Крупской с «Письмом членам ЦК». «Я пишу эти строки вечером 24-го, — взывал он, — положение донельзя критическое. Яснее ясного, что теперь, уже поистине, промедление в восстании смерти подобно.
Изо всех сил убеждаю товарищей, что теперь все висит на волоске, что на очереди стоят вопросы, которые не совещаниями решаются, не съездами (хотя бы даже съездами Советов), а исключительно народами, массой, борьбой вооруженных масс…
Надо, во что бы то ни стало, сегодня вечером, сегодня ночью арестовать правительство, обезоружив (победив, если будут сопротивляться) юнкеров и т. д.
Нельзя ждать!! Можно потерять все!!..
Надо, чтобы все районы, все полки, все силы мобилизовались тотчас и послали немедленно делегации в Военно-революционный комитет, в ЦК большевиков, настоятельно требуя: ни в коем случае не оставлять власти в руках Керенского и компании до 25-го, никоим образом; решать дело сегодня непременно вечером или ночью.
История не простит промедления революционерам, которые могли победить сегодня (и наверняка победят сегодня), рискуя терять много завтра, рискуя потерять все».
Отправив Фофанову, Ленин через некоторое время не выдержал сам. Надев парик, кепку и перевязав щеку платком, он вместе с финном Эйно Рахья отправился в Смольный. Для хозяйки оставил записку: «Ушел туда, куда вы не хотели, чтобы я уходил».
Путь Ленина и Рахья до Смольного не раз описывался в советские времена: они сели в трамвай, в котором Ленин рассказывал вагоновожатой, как надо правильно делать революцию, потом их чуть не задержал патруль юнкеров, но Рахья притворился пьяным, отвлек их внимание, и Ильичу удалось проскользнуть мимо. Наконец они дошли до Смольного, но там их сначала не пустили внутрь, потому что у них не было «правильных» пропусков. Но им удалось затеряться в толпе и миновать часовых.
Интересно, что в «классическом» фильме «ленинианы» «Ленин в Октябре» «вождя революции» сопровождает в Смольный вовсе не Рахья, а некий рабочий Василий. Самого Рахья ко времени выхода фильма на экраны уже не было в живых — он умер в 1936 году от туберкулеза.
Ленин появился в Смольном около полуночи. Еще через два-три часа Антонов-Овсеенко, проходивший по коридору, встретил Эйно Рахья. «Подняв многозначительно палец к сжатым губам, показывает глазами в открытую дверь, — описывал Антонов этот «исторический» для себя момент. — В комнате… вижу только характерную спину, знакомый парик. Искра короткого замыкания пробегает в теле. «Ильич — в Смольном!».
Владимир Маяковский писал:
По существу среда, 25 октября 1917 года, была уже вторым, но, конечно, решающим днем. Через несколько лет, когда Ленин будет уже тяжело болен, между его соратниками развернется полемика о том, кто из них сыграл большую роль в Октябрьских событиях. Но важность того, что сделал Антонов-Овсеенко, тогда не отрицал никто. Вместе с Подвойским и Чудновским он стал практическим руководителем переворота.
Появление в Смольном Ленина значительно повлияло на действия революционных сил. В ночь на 25-е они окончательно перешли к наступлению. Ночью были заняты Николаевский и Варшавский вокзалы, электростанция, Госбанк, Центральная телефонная станция. Экипаж «Авроры» получил приказ Антонова войти в Неву и восстановить контроль над Николаевским мостом, который охраняли юнкера. Командир крейсера отказался его выполнить. Тогда командование взял на себя комиссар ВРК Александр Белышев. Вести крейсер по извилистому фарватеру Невы было трудно, и командир корабля вскоре все-таки согласился снова приступить к своим обязанностям. Он заявил, что не может допустить, чтобы только что отремонтированный корабль сел на мель. В 3.30 «Аврора» встала у Николаевского моста и направила на него прожектора. Юнкера сразу же разбежались.
«Бескровно, но твердо и стройно вершится переворот», — писал Антонов-Овсеенко. Его оценку разделяли и по другую сторону баррикад. Командующий войсками Петроградского военного округа полковник Георгий Полковников в донесении главнокомандующему армиями Северного фронта сообщал: «Уличных выступлений нет, беспорядков нет, но идет планомерный захват учреждений, вокзалов, аресты». Правительство лишали остатков власти.
Министр путей сообщения Временного правительства Александр Ливеровский записал в дневнике, что на заседании, которое министры провели в ночь на 25-е, уже открыто говорилось, что «у нас нет никакой реальной силы, а, следовательно, мы бессильны что-либо предпринять». Керенскому оставалось надеяться только на подход частей с фронта.
Около 9 утра в Смольном с Антоновым-Овсеенко встретился Ленин. Этот эпизод описал в своих мемуарах один из комиссаров ВРК, Сергей Кисляков-Уралов: «Подойдя к столу и быстро сев на простой венский стул, Ленин так же быстро, без всяких вступлений и предисловий, начал излагать программу действий:
— Временное правительство объявить низложенным. Всю власть объявить переданной Советам. Съезд Советов открыть сегодня вечером. Зимний дворец взять, министров арестовать и посадить в Петропавловку и что-то еще о радио».
В «чем-то еще о радио» речь наверняка шла о передаче в эфир воззвания «К гражданам России». Ленин написал его около 10 часов утра. Оно гласило:
«К гражданам России.
Временное правительство низложено. Государственная власть перешла в руки органа Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов — Военно-революционного комитета, стоящего во главе петроградского пролетариата и гарнизона.
Дело, за которое боролся народ — немедленное предложение демократического мира, отмена помещичьей собственности на землю, рабочий контроль над производством, создание советского правительства, — это дело обеспечено.
Да здравствует революция рабочих, солдат и крестьян!
Военно-революционный комитет при Петроградском совете рабочих и солдатских депутатов».
Это воззвание было напечатано, передано по телеграфу, а радиостанция «Авроры» передала его и в эфир. Очевидно, Ленин просил Антонова как раз о том, чтобы он технически обеспечил эту первую радиопередачу новых властей.
Конечно, заявление о «низложении» Временного правительства было несколько преувеличено. Оно еще заседало в Зимнем. По первоначальному плану, разработанному Антоновым, дворец должны были взять уже рано утром 25 октября. Но выяснилось, что кронштадтцы к утру не успевают, а без них, как отмечал Антонов, «начинать атаку Зимнего рискованно». Однако кольцо вокруг него постепенно сжималось.