Ялларабов снял с магнитофона крышку и включил его.
— Чтоо выы… — завыло в магнитофоне.
Ялларабов незаметно чертыхнулся и переставил скорость.
— …помните о той ночи? — спросил женский голос…»
(Заведующей отделением в Киеве! А записала — медсестра! Та… что и в другой ветви — тот, ночной разговор!)
«…— Доктор, я не сумасшедший! Выпустите меня отсюда! — настойчиво потребовал в ответ голос, совсем непохожий на голос сумасшедшего. — Вы же сами говорили, что энцефалограмма у меня нормальная!
— Да, нормальная, — согласился женский голос. — А вы хорошо помните события той ночи?
— Очень хорошо! Начальство запретило мне говорить об этом, но я больше не в силах хранить эту тайну! Пусть эта сволочь делает со мной, что хочет, но вы знайте: я действительно всё это видел!
— Так как вы говорите? Когда это было?
— 13 января 72-го года, вечером. Правда, это было в Приморье, так что у вас было утро…» (А не 14-го?) «…Мы преследовали нарушителя границы. У этого самолёта была такая конструкция, которая если где-нибудь и производится, то в страшном секрете. Пять лет после этого случая я пересматривал авиационную литературу всего мира и не нашёл ничего подобного… Крылья направлены не назад, а вперёд, наверху антенны локатора… Как он вообще мог летать, ума не приложу. И цвет сигнальных огней был не такой, как надо: не красный и зелёный, а синий и розовый. Мы пытались посадить его, но нарушитель оказался сверхзвуковым. Я уже тогда не знал, что и подумать. Сперва я попытался связаться с нарушителем, но только потерял время: другие экипажи уже оговорились между собой и стали окружать нарушителя. Тут нарушитель выпустил что-то на парашюте, а какой-то мерзавец с соседнего самолёта тут же выстрелил, и парашют вспыхнул… Ну и взрыв был!..»
(Зонд! Просто зонд! Вот что это!)
«…Командир сразу же приказал расстрелять нарушителя, и второй пилот, не задумываясь, пальнул! — голос его стал понемногу переходить в крик. — И ракета, и самолёт-нарушитель — сразу исчезли, а по небу пошли туманные круги! Их, кажется, было 10, и они быстро таяли! Если вы мне не верите, спросите второго пилота, я вчера дал вам его адрес!
— Но вы понимаете, насколько это неправдоподобно?
— Да, понимаю… Я целый месяц занимался расчётами, пока не убедился что такой самолёт не может быть сверхзвуковым, даже при условии, что… Нет, я не то хотел сказать. В общем, обратитесь ко второму пилоту.
Ялларабов выключил магнитофон. В кабинете застыла мёртвая тишина. Первым нарушил её Ромбов.
— И они обратились к свидетелю?
— Он давал адреса трёх свидетелей, но те ничего не подтвердили. Он кричал, что они трусы и сволочи, что повесится, если они не подтвердят… ведь они же всё видели. Но они продолжали стоять на своём. Тогда он ударил одного из них, а другие бросились наутёк… Осмотрев труп, эксперты определили, что удар был нанесён очень твёрдым предметом, а врачи утверждают, что в руке у него в тот момент ничего не было. Какую же силу надо иметь, чтобы так ударить! Впрочем, следующей ночью… это было 14-го — он выбил рукой решётку и бежал…»
(Чудовищно, и… как не о них! В другой ветви — подпольщиках из Компартии Сахалина; в сложившейся — мирных водителях городского транспорта…
Нет, а 14 января — там уже… 1984 года?)
«…— Ну и заварилась же каша с этим Кременецким… — заметил Ромбов…» (Каждый раз — мороз по коже!) «…— Месяц назад это было просто открытое дело. А теперь в нём есть всё из фильмов ужасов: мертвец с сюрпризом, сумасшествие, неизвестные сообщники… А второй сумасшедший?
— 15-го, то есть вчера…» (ах, уже февраля!) «…к нам пришла одна женщина и стала давать показания, что якобы видела такие же расходящиеся кольца утром какого-то января 72-го года здесь, в Ровно. Обратите внимание на то, что с тем лётчиком это, по его словам, было тогда же. По словам этой женщины, из общего центра этих колец выпрыгнул человек с парашютом, как ей показалось, очень высокого роста… Откуда он взялся, она не заметила.