(На окраине Ровно… из сна Хельмута и Вин Барга про «роботов»!)
«…— Но ты не находишь, что это рискованно? — спросил сзади, выходя из круглого люка подвала… Курганский…» (!)
«…— А что ты считаешь рискованным?
— Преждевременные испытания киборга… Что мы, не могли дождаться 1500-го дня? Зачем ты выбрал 1000-й?
— По-моему, этого вполне достаточно, — Ромальговский отвернулся от окна и внимательно посмотрел на Курганского. Тот был явно озабочен. — А что. по-твоему. Мы не успели сделать?
— Дело не в том, что мы не успели. Мы включим его… с информацией обо всём, что есть во Вселенной, но только информацией. А о том, как надо вести себя, как надо относиться к политическим событиям, и тому подобного он совершенно не знает.
— Но ведь в этом и состоит смысл эксперимента!
— Это же не школьный показательный опыт с серной кислотой! — Курганский повысил голос. — Это опыт, объект которого — живое существо! Ты, конечно, ни черта не понимаешь в бионике и молекулярной биологии…» (?) «…но должен же ты понимать, что объект эксперимента, который мы иначе и не называем, гораздо сложнее тысячи карманных компьютеров! Разве не этого мы добивались?
— Конечно же, — согласился Ромальговский. — И теперь наша цель — узнать. Как будет реагировать разумное существо, не выработавшее для себя никаких моральных принципов, на земную цивилизацию. Во всяком случае, опасности мы его не подвергаем. У нас есть большой арсенал средств самозащиты — от рефлекса мордобоя…» (да, оттенки смыслов!) «…до радиооблучателя. Даже если он не захочет вернуться…
— Ты так спокойно говоришь об этом? — слегка возмутился Курганский. — А я уверен, что он должен вернуться. Хотя… инстинкт познания мира может оказаться сильнее. Но если его задержит милиция, как мы узнаем? Да, я понимаю, что у него есть средства самозащиты, но если его всё-таки задержат? Ты же знаешь, что болван Пилогубов… сделал ему такую же татуировку, как у одного беглого вора, которого уже четыре года ищут…» (??)
«…Ромальговский презрительно усмехнулся. Он тоже не уважал возглавлявшего всё их секретное дело, хотя и не имеющего на это никакого морального права, Пилогубова, и не очень верил в искренность его слов о пользе научного прогресса. Пилогубов не понимал ничего ни в органической химии, ни в электронике, ни в биологии, ни в психологии, но, имея только диплом мелиоратора, он всё же сумел втереться в доверие молекулярному биологу Курганскому и стать вместо него руководителем работ. Когда зашёл разговор о внешности «объекта», Пилогубов… пересидевший войну в семье белоэмигрантов в Америке… совместил в одинаковом масштабе… Фотографии «Салюта-6»… Первой — основной, и двух — посещения…» (Что? Как это?)
«…— Нет, я всё хорошо помню. Новый лоскут кожи приклеен раствором 48…»
(Ах, нет! Просто…)
«…Сзади подошёл ещё один сотрудник секретной лаборатории — химик-органик Кедров.
— Вот он! — сказал Кедров, указывая на окно. — Идёт! Скажите всем!..»
(Но как понять… ту вставку?)
«…Чем ближе Гроботов подходил к «заброшенному» дому, тем больше он волновался. Он не знал, зачем агент вызвал его на 14 часов в этот дом, и даже не пытался строить догадки, что его там ожидает. Он просто был покорен судьбе, которую сам выбрал, и смиренно дожидался развязки. Старый белый одноэтажный домик, скрытый в крошечном островке леса посреди распаханного поля, казался ему олицетворением всего страшного и таинственного, что есть на свете. Кроме всего этого, Гроботов почему-то боялся погони. Боялся, зная, что никто не знает, куда он идёт, и никто его ни в чём не может заподозрить, но всё же боялся.
У окна стояли трое. Они явно не замечали его и говорили о чём-то своём. «А, может быть, я им не нужен?»— с облегчением подумал Гроботов.