В дальнем конце улицы Соединительной, где проходила граница Васяця и Мыси, вспыхнули автомобильные фары. Тут же откуда-то сзади тоже раздался рёв автомобильного мотора… две ночные машины в таком небольшом посёлке, да ещё зимой… это насторожило Ромбова. Машина со стороны Мыси приближалась. Усилился и гул мотора сзади, со стороны Васяця, причём подозрительно быстро…
Вдруг машина дёрнулась в сторону. Ромбов заметил это, но ещё не успел осознать, как вдруг встречная машина, вскочившая в поле его зрения на такой большой скорости. как будто она возникла на пусто месте, врезалась в неё и, повалив набок, сама перекувыркнулась и ударилась далеко позади. Ужасный металлический лязг прорезал морозный воздух. В сторону Мыси ударила струя раскалённого бензина, осветившая снег зловещим кровавым заревом…
— Скорее… туда!..
…В лицо ему ударил холодный ветер с колючим снегом. Как будто воспользовавшись моментом, «пятно» под фонарём вдруг вскочило и бросилось наутёк.
— Держи! — на ходу крикнул Устрялов, бросаясь наперерез…
Но неизвестный уже успел перескочить через забор и скрылся за домами…
Как оказалось, столкнулись две «Волги». У одной из них от удара взорвался бензобак, и бензин всё ещё догорал, выжигая в снегу тёмное пятно. Водитель исчез… Во второй, на переднем сиденье лежали двое: его вчерашний знакомый в железной маске и человек азиатской внешности. Он был одет очень тепло, несмотря на то, что был всего один градус мороза. Лицо его, к счастью, осталось невредимым, но руки были сильно порезаны осколками стекла. Оба лежали без сознания.
— «Скорую помощь» надо вызвать, — сказал Ромбов.
— А я уже вызвал, — раздался сзади незнакомый голос. — Но… как…»
(Пропуск?)
«…кто-то вышел и вошёл обратно в гараж.
Ромбов заглянул в перевёрнутую машину и сорвал с педали обрывок верёвки. Такой же обрывок верёвки оказался на рычаге.
— Ну, что? — спросил Устрялов, отводя Ромбова в сторону.
— Если экспертиза покажет, что верёвка могла выдержать такое усилие, значит, кто-то запустил машину, находясь в гараже, с помощью этих верёвок.
Вдруг Устрялов бросился к гаражу…
— Выходи!
Из гаража, пошатываясь, вышел пьяный с обрывками от верёвки в руке…
— Что вы делали в чужом гараже? — спросил Ромбов.
— Я д-думал, это мой д-дом, — пробормотал пьяный.
— А верёвки зачем? Вешаться решили?
— Д-да нет. Не помню уже…
Ромбов отобрал у пьяного верёвки и спрятал их в карман.
— Но люди видели. Как вы вели из гаража машину, затем вышли, спрятались в гараже, и машина поехала. А результат — авария. Что вы скажете по этому поводу? Между прочим, состояние опьянения отягчает вину, — заметил Ромбов. Устрялов догадался и… подсунул трубку с ватой…» (тому) «…под нос. Но вата не позеленела.
— Вы не пьяны, — еле сдерживая гнев, констатировал Устрялов. — Вы делали всё вполне сознательно. Кстати, кто знает этого человека? Что-то я его среди наших не помню…
— От кого вы получили инструкцию устроить аварию? — спросил Ромбов, не подозревая, сколько ненависти звучит в его голосе.
— Н-ни от кого, — перепугано залепетал Трепых…»
(Успел… назваться так? Да, а тот «с азиатской внешностью» — и есть «Фэн»?)
«…— Значит, вы решили позабавиться. Просто позабавиться за счёт чужой жизни. Вы взяли машину у человека… и пустили её на первую встречную «Волгу». Видно, вас очень забавляет вид гибнущих в пламени бензина людей.