(Уже не шутки! Хотя Чхаино-Тмефанхия от Лоруаны — к востоку!)
«…— Мы займём Чаинию без потерь, вернее, потеряв нескольких солдат. А сейчас, друзья, по случаю перегорания кинокамеры, мы можем выпить ещё.
Все впили ещё. После этого фюрер предложил такой план:
— Мы можем все наши ракеты, бомбы и самолёты бросить на главные города Чаинии, а потом не спеша занять остальные города. Оказать значительное сопротивление нашей огромнейшей армии маленькие городишки не смогут, потому что им не на кого будет опираться…»
(Прорвалась в квазиюмористическом тексте — страшная правда тех планов?)
«…— Почему?
— Пыпырыса, вы пьяны. Потому что главгорода уже будут разрушены. Какой же выбрать план войны? Я предлагаю вычесть среднее арифметическое. План войны будет такой:
1. С применением стратегического и тактического оружия.
2. Мы захватим невооружённые стороны Чаинии, завербуем чаинцев… и обрушимся с новыми силами на тяжело вооружённые стороны.
3. Можно будет опираться на поддержку некоторых капиталистических стран, которые пока за нас. А когда Чаиния будет завоёвана, мы с помощью… предательств, если будут, запугаем капиталистические страны, что, если они не покорятся Элбинии, мы завоюем их. Правителей тех стран мы убьём, с помощью предателей тех стран мы завоюем ещё несколько стран, и постепенно завоюем всю Эринею!
— Мировая война… — начал министр нападений.
— Обойдёмся без мировой войны. Постепенно завоевать весь мир — это гораздо лучше, чем сломя голову нападать на все государства подряд, терять своих солдат и наконец искать необитаемый остров, чтобы навеки скрыться, расстаться с родной страной, избежав справедливого наказания. А сейчас я прочту вам, сколько военных баз и тому подобных предприятий у нас строится…
И тут в разгар начала съезда в зал вбежал дружинник…
— Страна терпит кризис! — заорал дружинник. — Пощадите меня. великий, — сказал он, приходя в себя, — но на улице валяются трупы. Остановились фабрики и заводы. Основная часть населения Элбинии потеряна. Не забывайте о чаинской угрозе… и о том. что каждую минуту могут раздаться выстрелы, и сюда ввалятся… чаинцы… Горе стране! — и он быстро убежал.
Всё, сказанное… до глубины души потрясло фюрера и всех находившихся рядом. Фюрера даже пробрала дрожь. Он ясно представил себе невозможную картину в таком цвете, в каком её сказал дружинник, а его нос стал сначала красным от…»
(«…1 эти единицы я перевёл на земную мерку… 2 имелись в виду остатки хунты Таки…» — сноски напомнили: всё же текст «сырой», недоработанный!)
«…удивления, а потом синим от испуга. Его лицо приобрело арестантский оттенок. Он рухнул на пол. Я тоже сделал вид, что это глубоко потрясло и меня.
— Кто это сделал???!!! — заорал я и, решив показать, что я сошёл с ума, начал молоть чепуху:
— Значит, надели нос на нос, и тогда глаза растроились и расчетверились, распятерились, и корень из квадрата проглотил объём в степени дыма от перегоревшего уравнения типа x + y + z = 180 — t…
— С ума сошёл! — закричал один министр…
…не решился официально ответить гражданину… и потому залепил ему официальным протестом в рыло. Тот ударил его копытом… но попал по карману. Из кармана внезапно послышались щелчки, потом что-то зазвенело.
— Бегите! Это часовая мина! — заорал… и бросился под трибуну.
Прогремел взрыв. Трибуна разлетелась на куски…»