(Вот ещё грань справедливости: не должно быть рабочей силы «на убой»!
А раньше ведь — КБ и заводы таких роботов не делали! Задыхаясь в «слабых работниках», выездах в колхозы…)
…— Или как Палеев в той ветви… (Родион не узнал голоса, сказавшего это.)
— Да, и таким Палеевым надо найти место, — согласился Сергей.
— Но… что «попахивает фашизмом», — вдруг усомнилась Хомякова, — не слишком ли? Не о том ж речь!
— Не слишком! — твёрдо ответил Сергей. — Все эти спекулянты на «дефиците», в том числе и лекарствами — на жизни и смерти людей… Наёмники, что воюют за деньги, а потом им — льготы как ветеранам… Чиновники, что с наглой ухмылкой перекроют путь целому институту — потому что их кто-то обидел лично… Все, кто — только отнимают, ставят в зависимость от себя… Им не «мало платят», им надо обязательно — в несколько раз больше других, чтобы тем что-то было недоступно! Ну, то есть — их тут уже нет, но осадок остался. Вот и сказать о них… последнюю правду! Осиновый кол вдогонку…
— Так и скажем это… Где тут: «…отдельные руководители привыкли считать себя — едва ли не феодалами, а вверенные им предприятия — своими поместьями…», — процитировала Хомякова. — Правда, тут больше о «злоупотреблениях», «дефицитах» — но подходит! Как думаете?..
(Да, теперь стало ясно: ничего не организуют — а властвуют как феодалы! И общество спохватилось: сколько было паразитов, ничем реально не управлявших…
Но… А встанет вопрос — о пострадавших от них? Кто имел несчастье задеть интересы какого-то «доминантного самца» — выдаваемые за партийные, государственные, классовые? Да, этот след в истории — подобен следу фашизма! И — придётся сказать…)
…— Подходит! — согласился Сергей. — И, если у нас общество равных в достоинстве — не должна возникать какая-то наглая «элита», что поперёк всех лезет за распределяемыми благами! Точно Ромбов сказал: не надо позорить себя нелепыми привилегиями! А если есть доступное только за особые заслуги — что получается? За десятки лет мирной жизни — не сумели обеспечить это всем? О каких же «заслугах» речь? И чем сын или внук одного человека — настолько хуже, чем другого?
— Ну да, это надо… преодолеть карму бесчестья родителей?.. (Родион снова не узнал голос.) …А в чём «бесчестье»?
— Как личность, ничего не стоишь — важно, из какой семьи? — ответил Алексей. — Есть «просто» честные люди — а есть «элита», которой можно то, что нельзя другим? Надо стремиться в неё, обзаводиться справками, кто ты есть — или будто есть…
— Про внуков и правнуков, и про справки — мы можем вам ещё рассказать, — ответил Бронислав Максутов (кажется, он — виделось нечётко, шла больше аудиопередача. Но всё же: развернул какие-то бумаги, положил на стол…). — Вот смотрите, что мы нашли в архиве! Какие на некоторых делах аббревиатуры…
— «ПУКВ» — это «правнук участника Кронштадтского восстания», — добавил Валерий Максутов. — А это вот, — он взял другую бумагу, — значит: «верит в НЛО»…
— А это: «п. в 14 в.», — продолжал Бронислав, — расшифровывается как: «предок в 14-м веке»! Тоже что-то «не так» сделал! А вот…
— Что… правнук? — повторил тот незнакомый голос. — Ещё и правнук?
— А этот «предок в 14-м веке»… — голос Сергея вдруг замер.
— Мы не нашли даже, какой именно, — ответил Валерий. — Хотя работали там… в иной ветви! Знали, где искать! Да, предположительно — ваш предок. А суть — непонятна…
— Ладно хоть, ещё два наших брата… пока что на Нбендангхе, — вырвалось у Сергея. — Не знают всего этого…
(И всё же — тишина…)
…— Что… мы? Наше… дело? — донёсся тот, незнакомый голос.
— Да, вот: Борис Сергеевич, Варвара Николаевна… Посмотрите, — Валерий протянул обоим какую-то бумагу.
(Ах, тот незнакомый голос и был — матери Сергея и Алексея, Варвары Мерционовой!)
— …Вот за что Сергея могли провалить на экзамене! А это… Так тоже: «верит в привидения»! А «м. б. о.» — наверно, «может быть опасен» с этой своей верой? — Валерий протянул Борису Мерционову ещё бумагу.