— И атомную бомбу тоже — только человек. Значит, мы, цивилизованные, по-вашему, можем истреблять природу, от которой же и произошли? Значит. цивилизация — это умение убивать?
— Не убивать, а побеждать… — глубокомысленно ответил… бригадир по кличке Арестолоп…» (Вот прозвище! Если не ошибка!)
«…— Побеждать? — переспросил Ферганский. — Природа безоружна против человеческой техники. Выходит, что мы, созданные природой для того, чтобы. предотвращать катастрофы на нашей Земле, сами же их и производим. Много ли чести людям делает то, что они убийцы?
И снова вздох удивления всколыхнул наполненный перегаром и никотином воздух. Никто из гостей никогда ещё не слышал такого мнения о человечестве.
— Мы не должны быть палачами своей планеты, — продолжал свою мысль Ферганский. — Мы должны помочь ей! Разве для того природа создала нас, чтобы мы уничтожили её? Хотя. Разве до вас это доходит? Если вы говорите то, что думаете, значит, вам не дорога наша родная планета.
— Нам дорога наша родная страна, — ответил Кривоносов. — А что будет в Америке, нам безразлично. Пусть лучше там…» (помехи) «…чтобы мы жили спокойно. И него помогать всяким там Азиям, Африкам, когда у нас в магазинах не всё есть! Пусть там хоть войны, хоть хунты…
— Но ведь и там живут такие же… есть честные люди! Что же, их надо отправить на смерть? Мало того, что ты ограничен и под Родиной понимаешь не планету, а страну, так ты ещё и… Ну, так… собирайся, беги в Политбюро ЦК КПСС, пусть там одобрят план уничтожения Америки! Вся беда как раз в нашей земной разобщённости. Возьмись честные люди всей Земли за дело сообща, мы бы устранили нейтронную угрозу миру! Надо делать ставку не на то, что авось повезёт не погибнуть в случае войны, а на совместные действия всех честных землян…»
(Не очень удалась эта «проповедь в застолье»!)
«…— Да… ты… С китайцами заодно??? — разозлился Арестолоп. — Ты предал идеалы партии! Когда будет собрание…
А что, в Китае совсем нет честных людей? Среди миллиарда хотя бы одного не найдётся? А если ты предлагаешь уничтожить население реакционных стран, то так надо поступать только с закоренелыми негодяями. И если я так говорю, не обвиняйте меня в антикоммунизме и не козыряёте своей партийностью, как бывшие бандеровцы, а попытайтесь понять…
— Может, насчёт международной солидарности ты и прав, — отозвался Федя, — но насчёт природы — нет.
— Любое живое существо хочет жить не меньше человека. А если ты сомневаешься, предположим такую ситуацию. На Землю с другой планеты прилетают существа, которые ставят себя выше людей. Им нужно построить какую-то ядерную установку для войны против ещё каких-то существ, как нам на случай войны нужен БАМ. Место для неё они выбрали в жилом квартале нашего города — стратегия маскировки. Им нет дела до того, сколько людей она погубит. А люди об этом не знают, как не знает природа, насколько опасны для неё мы. И вот, в назначенный час, установка включается и взрывается — они чего-то не предусмотрели, как и мы при покорении природы не в силах предусмотреть последствия. Гибнут тысячи людей. А их награждают высшими орденами… Каково?…»
(А разговор — ещё до Чернобыля! И — исходный след… той притчи?)
«…Прошли минуты, но никто не ответил. Вопрос был необычен для присутствующих. Да и сам Ферганский казался странным. Жена — и та с трудом узнавала его…»
(А — разве есть жена?)
«…Вдруг недалеко от окна появилась красная точка. Из неё стала раскручиваться такая же красная горизонтальная спираль. Потом она превратилась в сверкающий и вращающийся белый прямоугольник.
— Что же вы молчите? — донёсся из него грохочущий металлический голос. — Отвечайте, признаёте ли справедливость его слов?…»
(И… Как прояснилось — при виде самого Ферганского: Крохотов!!!
И «Арестолоп», и ещё кто-то… Риков, Боронов! Да… что же с ними стало?
Или — не они… Но чувство: и они — среди собравшихся!..)
«…— Вы слишком тупы, чтобы понять это, — констатировал голос Этороро из прямоугольника. — Но когда у вас над головами будут рваться «чистые» и «гуманные» нейтронные бомбы или под ногами разверзнется истощённая мелиорацией почва, будет поздно. Вы сами должны были понять это. А теперь я отправляю вас по домам. Вы согласны, Ферганский?