Действительно, слышится нарастающий гул моторов. Как тараканы, ползут широкие приземистые немецкие танки. На них — автоматчики.
Три железных чудовища подходят поближе к лесу, останавливаются. На одном из них открывается верхний люк. Осторожно выглядывает танкист. Так же робко черепаха высовывает из своего панциря крошечную голову.
— Без приказа не стрелять! — предупреждает Минчин.
Подходят еще шесть танков. В лес войти боятся, открывают огонь наугад.
Теперь можно ударить. Почти в упор четыре «тридцатьчетверки» бьют болванками. Еще, еще. Пулеметы сбивают с брони десантников.
У врага хаос. Два танка сталкиваются и от удара взрываются. Бой короткий, но урон для немцев чувствительный: три подбитые машины, две сгоревшие и еще три искореженные взрывам…
Пять суток горстка танкистов и автоматчиков отбивалась от превосходящего противника. Одиннадцать бомбовых ударов, десятки массированных налетов артиллерии и столько же атак танков и пехоты.
Из пяти «тридцатьчетверок» остались только две, из сорока человек — семнадцать, считая и раненых — капитана Минчина, автоматчика Махотина, которому взрывом оторвало руку.
На шестые сутки с помощью полка самоходных орудий полковника Головина нам удалось разорвать кольцо окружения и вызволить полуживых от усталости и голода героев.
— Правду говорят: близок локоть, а не укусишь, — показываю я на виднеющиеся вдали окраинные домики Ясс. — Прямо удивительно, с каким упорством держатся немцы.
— Ничего удивительного, — отвечает Шашло. — Город, по сути дела, прикрывает вход в Румынию. Потеря его для немцев равносильна потере всей страны. — Начальник политотдела вопросительно поглядел на меня: — Ты понимаешь, что будет означать выход из войны Румынии?
— По-моему, с этого начнется развал фашистского блока.
— Совершенно верно. Германия потеряет остатки престижа у своих союзников. А они и без того воюют сейчас из-под палки…
И действительно, немцы оборонялись с фанатичным упорством. Больше того, во второй половине мая они даже провели несколько контратак, рассчитывая отбросить советские войска за Прут. Четырнадцатидневные бои им, однако, ничего не дали.
Бригада в этих боях не участвовала. В предвидении нового наступления ее отвели на укомплектование.
После фронтового шума и грохота для нас наступили более или менее спокойные дни, хотя и теперь для отдыха времени не было. Много забот требовало приведение в порядок техники, получение и осваивание новых машин. Но особенно трудоемкой оказалась подготовка пополнения.
Познакомившись с новичками, мы сразу поняли, что в резервных частях времени даром не тратят. За короткое время бойцов там познакомили с танками, научили сносно водить и стрелять. Но и нам предстояло сделать немало. Помимо углубления имевшихся у молодых танкистов знаний и навыков, следовало обучить их действию в составе взвода, роты, батальона, взаимодействию с пехотой, артиллерией, авиацией. Словом, занятия шли с большим напряжением.
Но это еще не все. Бойцов нового пополнения готовили к боям морально, психологически. Контроль и руководство этим взяли на себя политотдел и политработники подразделений. Каждый вечер выступали бывалые воины, знакомя новичков с боевым путем и традициями бригады, рассказывая о подвигах танкистов-героев.
Мы считали, что особенно важно подготовить молодого бойца к первому бою, к первому испытанию всех физических и моральных сил. Фронтовики специально выступали с воспоминаниями о своем первом бое, рассказывали о своих ощущениях, переживаниях. Все это позволяло новичку правильно понять, что храбрость — это прежде всего умение подчинять свою волю, побороть страх.
У наших солдат и офицеров очень быстро завязались дружеские отношения с населением. Румыны охотно посещали концерты красноармейской художественной самодеятельности. В свою очередь бойцы с удовольствием слушали задушевные румынские песни.
Как-то в село, где стоял штаб бригады, пришла румынка с воспаленными от слез глазами. Оказывается, рискуя жизнью, она пробралась из Ясс. За сочувствие русским ее мужа и сына арестовали гестаповцы. Недавно она узнала, что оба умерли в концентрационном лагере.
По нашей просьбе эта румынка выступила на митинге личного состава бригады.
— Дети, — обратилась она к танкистам. — Гитлер принес румынскому народу голод и войну, вы же несете нам мир. За это большое спасибо! Мы вас просим — быстрее освободите Румынию от фашизма!..
Машина скачет по ухабам, делает резкие повороты, а Хромову море по колено. Он сам себе дирижирует руками, комично закатывает глаза и поет: