Денис даже не запомнил ее имени.
Но слова о ребенке заставили его крепче сжать челюсти.
Почему не все равно? Не может порадоваться за счастливую пару, которая собралась узаконивать свои отношения и обзавестись детьми?
А потом Денис понял. Ребенок ведь не возьмется из неоткуда.
Они спят вместе. Это естественно, почему же его злость пробирает до самых костей, как только в голове начинают маячить неясные образы.
Он не держал ее. С того самого момента, как Ева ушла, Денис постепенно, день за днем, месяц за месяцем, выкорчевывал в себе любовь к ней. Он придумал ей тридцать три порока и еще больше дурных привычек - забытые где попало чашки с недопитым кофе, привычка сидеть на стуле, заложив одну ногу под себя, постоянная забывчивость, сопение по ночам. Он дописывал в свой иллюзорный список все, что давало повод смотреть на нее более приземлено.
Но Денис словно только теперь понял, что Ева может спать с другим.
И, возможно, даже наслаждаться этим процессом.
- Мы еще не планировали, как бы, - донесся до Дениса растерянный голос Сергея
Тот уже стоял на ногах и обеспокоенно прислушивался к шуму воды из ванной.
- А тут мать-природа планирует, - хохотнул спутник девушки с незапомненным именем. Он кивком головы указал на начатую бутылку "Шардоне". - По-моему есть повод выпить.
- Выпить за предположение? - вмешался Денис, сцепив под столом пальцы. - Может лучше подождать пока хозяйка сама объявит о своем интересном положении или скажет о его отсутствии?
- Тоже верно, хотя по бокалу за здоровье будущих наследников выпить никогда не поздно. Верно я говорю? - Парень подмигнул Сергею и тот расплылся в улыбке.
Денис впервые в жизни хотел оглохнуть и ослепнуть, на весь остаток вечера. А еще лучше - на все время, которое они с Олей проведут на свадьбе. Что-то внутри подсказывало, что терпение его на исходе и лучше не испытывать судьбу.
- Я устал, - сказал он в ухо жене. - Ты не знаешь, где нас спать положат?
Оля с обидой посмотрела не него. "У нее что - критические дни?" - внутренне заорал Денис, стараясь внешне держать довольную мину. "Прямо слова не скажи - все не так".
- Еще же никто не ложится, - сквозь зубы процедила она.
Все ясно. Она собирается болтать до последнего, пока будут собеседники, готовые слушать.
- Ты бы узнал, как она, - Марина не разделяла общего восторга. - Может приболела? Ей завтра целый день отбыть, лучше перестраховаться.
Денис помнил Марину. Она была первой, кто приехала к ним в гости, после того, как Ева переехала жить в Россию. Денису Марина всегда нравилась - довольно грубая девица, не брезгующая крепкими словечками, она всегда занимала его сторону в их с Евой шуточных спорах или играх. Но сегодня Марина вела себя холодно. Наверняка Ева успела предупредить ее, о чем лучше не распространяться.
Денис жалел, что подыграл Еве и не сказал все Сергею, когда тот сам завел разговор на эту тему. Скажи Денис всю правду - был бы повод насладиться скисшим лицом жениха.
- Пойду, - согласился с Мариной Сергей и вышел из гостиной.
- Как бы не пришлось скоро шампанское под роддомом распивать, - не унимался инициатор тоста. Не спрашивая согласия остальных, он разлил по бокалам остатки вина, задержав бутылку только возле Дениса. - Ты опять пропускаешь? Даже по такому поводу?
Денис не посчитал нужным ответить и просто демонстративно отодвинул свой бокал на край стола.
Он всегда брезговал спиртным, еще со школы. Товарищи по группе удивлялись, называя его последним в своем роде и потихоньку старались приобщить Дениса к выпивке, подсовывая то бутылку пива, то предлагая выпить по сверх важному поводу. Но Денис мог отказать. Когда предложения перерастали в навязчивые приставания, он переходил на жесткий тон и не церемонился в выражениях.
Сегодня Денис сделал редкое исключение, выпив немного красного "Мерло". Вино оказалось кислым и он с трудом заставил себя осилить бокал. Все остальные попытки долить и "обновить посуду", встречались только улыбкой и твердым "Нет". Оля же с гордостью заявляла: "Он у меня не пьет, совсем-совсем", заставляя Дениса внутренне кривиться. Он не понимал с какой радости жена приписала себе эту заслугу, да еще и преподносила ее так, словно сделала из пропащего алкоголика полноценного члена общества.