А ведь действительно, как бы себя чувствовал он сам, узнай, что он неизлечимый псих? Наверняка, паршивое ощущение:
- Да, тут вы правы, лучше иметь провалы в памяти, чем неизлечимую шизофрению...
- Я рада, что вы меня понимаете, - лед в глазах Елены растаял, она приветливо улыбнулась. - Поверьте, я не желаю зла Карен, я стараюсь по минимуму использовать своё преимущество. Вы ведь обратили внимание, что я нечасто просыпаюсь. Мне это не идёт на пользу, но я делаю это ради сестры.
- Хорошо, я понял. И я хотел бы помочь, если позволите.
- Спасибо, помощь нам действительно нужна, однако пока несколько в ином контексте. Иногда работать приходится мне, но мое поведение порой отличается от поведения Карен, хоть я и стараюсь эту разницу сгладить. Я прошу вас не распространяться о том, что нас двое и опровергать любые слухи и домыслы в этом отношении.
- Да, с этим я помогу, - согласился Марк.
- И, пожалуйста, прошу вас, пусть Карен пока ничего не знает, - попросила девушка, глядя ему в глаза.
- Но она узнает? - не отводя взгляда, спросил Марк.
Елена отвернулась.
- Узнает. Дома, на Тароне.
- Хорошо.
Елена жестом отпустила Марка. Он покинул каюту в некоторой растерянности, Кларк вышла за ним следом.
- Как вы, Марк?
- Если честно, я ещё не знаю. Видеть коммодора и одновременно понимать, что это не она, для меня это слишком. - Он взъерошил волосы в замешательстве. - Трудно поверить в то, что про сестер это правда, а не раздвоение личности или что-то вроде бреда.
- Это правда. Елена когда-то была человеком, а сейчас их двое в одном теле. - От Кларк веяло спокойствием и уверенностью, толика этих чувств передалась и ему. Марк понемногу приходил в себя.
- Они же абсолютно разные! Как же я и другие это не замечали?
- Сейчас, разговаривая с вами, она была самой собой, не стремясь быть похожей на сестру, но она отлично играет роль Карен. До сего дня вы ведь не замечали разницы,- возразила Рой.
Марк покачал головой:
- Раньше это называлось «коммодор не в духе», а сейчас...
- А сейчас важно чтобы никто эту разницу никогда не увидел, - перебила Кларк.
- Еще кто-то знает?
- Только вы. Она так решила,- свернула разговор Рой.
Костолиц ушёл, а Кларк вернулась в каюту. У неё было несколько вопросов к Елене по поводу последнего дела с зедианцами. Однако просто спросить её об этом статус не позволял. С Карен в этом плане было гораздо легче: та вообще не обращала внимание на их статусную разницу, и её можно было спрашивать почти о чём угодно, но Рой никогда самой себе не позволяла выходить за рамки.
Елена спиной ко входу что-то задумчиво разглядывала в иллюминаторе.
- Я знаю, у тебя есть вопросы, спрашивай, - бросила она, не поворачиваясь.
- Что за информацию вы приобрели? Карен ничего не помнит и расспрашивает меня. Я рассказала ей то, что знала, и то, о чём смогла догадаться, однако большую часть произошедшего объяснить не смогла. А вы прекрасно знаете, что, не получив исчерпывающих объяснений, она начинает искать ответы сама, с непредсказуемым результатом. Что ей сказать?
Елена минутку помолчала и ответила:
- Да, ты права. Но Карен это ничего не объяснит. Я ищу одного человека, доктора Анастаса Бергера. Я предполагала он найдется у барона Рю. Только его лаборатории занимаются исследованиями в психо- и нейроменталистике. Но я же не могу просто пойти к главе артели и спросить: «а не работает ли у вас такой человек?» Пришлось идти в обход.
Рой прекрасно помнила этого ученого - он занимался исследованиями под патронажем леди Рэджи, потом, когда случилось несчастье с Еленой, работал с сестрами. А однажды сбежал с Тарона, прихватив какие-то документы из лаборатории. Леди была в ярости, но искать его и преследовать не стала. Оказывается, он обосновался на Зеде и теперь зачем-то понадобился Елене. Возразить ее способу добычи информации было нечего.
- Вы нашли то, что искали?
- На этот раз да!
- Не самая удачная ваша операция. Вы чуть не умерли...
Елена повернулась и ошеломленно посмотрела на Рой.
- Не говори ерунды! Я была ранена столовым ножом. Хватило бы простой перевязки!
- Вы дали себя ранить столовым ножом?! - Рой была поражена и не смогла скрыть свое удивление.
Щеки Елены порозовели от смущения и стыда, но она быстро взяла себя в руки: