— Черт побери, да скажите хотя бы, он жив?
— Может, вы лучше расскажете мне, что произошло, чтобы мы могли разобраться как следует? Сделайте это ради меня. Просто расскажите, что произошло с тех пор, как мы с вами виделись в последний раз.
Ролли Истфилд, погибший вместе со своей "девицей по средам". Сюзен Истфилд, курящая безвкусные сигареты и смотрящая в будущее пустыми газами.
— Я влюбилась, — пробормотала Алекс.
Шенберг заморгала от дыма, попавшего в глаз.
— В Энтони Липаски? Как вам удалось втянуть чикагского копа в это дело, Алекс?
— Сейчас это не важно. Всё не важно. — Алекс чувствовала себя ужасно грязной и безумно усталой. Подперев рукой подбородок, она уставилась в пространство. Одностороннее зеркало. Вполне вероятно, Марковски сейчас наблюдает за ней и чертыхается. — Вы задержали второго парня, насколько я понимаю?
— Мистера Никто? Да. Не хотите сказать, как его зовут?
Хочет ли она? Алекс внимательно посмотрела в непроницаемые зеленые глаза молодой женщины.
— Мисс Шенберг.
— Мишель.
— Ударьте меня, Мишель.
Шенберг не отреагировала. Она уютно откинулась в кресле и принялась разглядывать потолок, пуская дым колечками.
— У меня весь день впереди, Алекс. И у вас тоже.
— Можете взять выходной. Вам мне сказать нечего. Я хочу говорить с Марковски.
— Он не хочет с вами разговаривать. Сказать по секрету, Алекс, вы его несколько разочаровали. Он ведь доверял вам. А вы его так подвели. — Шенберг улыбнулась, как четырнадцатилетняя школьница. — Журналисты! Никогда не знаешь, чего от них ждать.
Алекс молча смотрела в стол.
— Ну ладно, Алекс, хватит упрямиться. Кто этот парень?
— Как себя чувствует Липаски?
Тишина. Шенберг загасила сигарету в серой пластмассовой пепельнице.
Алекс закинула голову и принялась разглядывать потолок и плавающие под ним полосы дыма. Шенберг ждала, не проявляй признаков беспокойства. Похоже, эту гору не свернуть, подумала Алекс. Внезапно навалилась страшная усталость.
— Его зовут Габриэль Дэвис. Я ввязалась в это дело ради статьи, — начала она и тут же мысленно представила, как завертелись где-то катушки невидимого магнитофона.
Шенберг сочла весь ее рассказ неправдоподобным, по крайней мере так сказала. Алекс пришлось попросить перерыв на туалет. Кроме того, она попросила Шенберг, которая, хоть и в полицейской форме, но все-таки женщина, купить ей тампон. Шенберг без слов исполнила просьбу и осталась ждать рядом с кабинкой, пока Алекс занималась своими делами.
Я прямо как человек-змея, подумала Алекс. Затеряна в джунглях.
Можно было позвонить Уитону, но она передумала. Он и так уже сделал максимум того, на что она могла рассчитывать. А когда дело касается денег — он известный скряга. Он и так уже, наверное, посчитал те три сотни, которые выдал авансом за стриптизную статью, в качестве залога.
Она замерла, застегивая джинсы, и улыбнулась.
Выйдя из кабинки, Алекс спросила у Шенберг, можно ли сделать междугородный звонок. Шенберг предостерегающе подняла указательный палец и провела ее в квадратную комнату к столу, заваленному бумагами и папками. На столе в рамочке стояла фотография улыбающейся маленькой девочки, блондинки, как сама Шенберг.
— Ваша дочка? — спросила Алекс, набирая номер. Шенберг вроде как кивнула. — Очень миленькая.
Шенберг до сих пор не сказала, удалось им задержать Марджори Кассетти или нет. Алекс предполагала, что скорее нет.
Пошли гудки, потом кто-то снял трубку.
— Бена Хьюджеса, пожалуйста, — сказала Алекс. Прошло некоторое время, потом послышался его голос. — Бен, привет, это Алекс Хоббс. Да-да, я знаю. Слушай, помнишь, я говорила тебе о статье? Так вот, сейчас уже всё сложилось. Убойный материал. Только у меня возникла небольшая проблема. Ты не мог бы выдать мне некоторую сумму в качестве залога, если потребуется? — Бен Хьюджес произнес нечто непечатное. Алекс вскинула брови. — Бен, милый, ты же меня знаешь. Я не такой человек. Ты же сам понимаешь, это потрясающая статья. Никто больше об этом не напишет, я влезла по самые уши. Всё законно. Ты же знаешь, я тебя не обижу.
Не исключено, что он толком не понял, о чем речь, но тем не менее проворчал, что вышлет деньги телеграфом, если потребуется. С чувством глубокого удовлетворения она положила трубку. Шенберг ждала, сигарета дымилась между пальцев.
— Идем? — спросила Алекс.
Комната для допросов не изменилась, зато принесли кофе. Кофе оказался традиционно плохим, но Алекс все равно выпила. В камере ей давали сандвич с сыром, но она не могла откусить ни кусочка, и одна из проституток с удовольствием избавила ее от хлопот. Кофе поможет продержаться немного дольше.