— Вы захватили бойца американских спецвойск? — судя по голосу, Пеньков был предельно удивлён.
— Да. Вертолёт вместе со всем экипажем тоже уничтожен. Затем «Дельфин» был атакован и потоплен противолодочником «Посейдон». После этого мы наблюдали воздушный бой, в ходе которого огнём «Пэтриота» был сбит наш Су-33, по видимому, высланный с «Иосифа Сталина». Пилот нами спасён. Высадившись, мы обнаружили, что комплект «Звезда» оказался повреждён в ходе подводного боя. Было принято решение захватить рацию противника и произвести ремонт комплекса. Мы уничтожили одну из зенитных батаре и взяли под контроль комнату спутниковой связи.
— Отлично сработано, майор. Передайте мою благодарность Вашим ребятам. Кстати, потерь нет?
— Нет, все целы и невредимы.
— К сожалению, мы не сможем вас эвакуировать оттуда в течении полутора суток. Авианосец «Иосиф Сталин» перебрасывается в Атлантический океан. Других судов в вашем районе нет. Авиационный способ эвакуации мы пока применить не можем. В течении четырёх часов из Североморска в сторону Шпицбергена выйдет БДК. Приблизительно через тридцать часов он окажется в расчётной точке. С него будут высланы вертолёты, которые поберут вашу группу в открытом море. В это время вы должны будете отойти на транспортировщиках на двадцать километров от берега.
— Не думаю, что это целесообразно, товарищ генерал. Группа демаскирована, нас наверняка ищут, и прятаться здесь полтора дня вряд ли разумно. Кроме того, вертолёты могут попасть под удар «Пэтриотов». Да и для десантного корабля риск.
— Какой у Вас план, Еремеева?
— Наша группа в состоянии дальше выполнять операцию по намеченному плану. После уничтожения всех шести батарей, мы проникнем на базу противника и постараемся захватить воздушное судно, способное достигнуть наших берегов.
— Вас могут сбить другие зенитные средства и противовоздушная авиация врага.
— Разумеется, мы позаботимся о них.
— Ладно, майор, приступайте. Зная Вас, я понимаю, что отговаривать бесполезно. Сколько это займёт времени?
— Около пяти часов.
— Ясно. После того, как уничтожите все батареи, свяжитесь со мной. Удачи.
— Всё, связь окончена, — сказала Совина.
— Отлично. Снимай детали, и уходим, — Елена обернулась и посмотрела на Калиниченко, стоящего в дверях. — Пошли, надо взорвать установки.
Снаружи раздалась автоматная очередь.
— Дядя Витя, за мной!
Двое спецназовцев за считанные секунды преодолели коридор, тамбур и вылетели на улицу. Майор увидела поднимающегося с земли Вартова, стоящий в отдалении джип «Хаммер», и четыре трупа американских солдат около него.
— Салаги, блин, — проворчал лейтенант.
— Молодец, Шмель, теперь у нас дополнительный транспорт. А теперь надо подорвать установки.
У каждого бойца в рюкзаке лежало по восемь килограммовых брикетов пластита ПВВ-4. Но использовать всю взрывчатку смысла не имело — даже при несильном взрыве боеголовки ракет и топливо детонировали, полностью уничтожая установку. Оставшимся пластитом заминировали радиолокационную станцию и пункт управления огнём.
— Сова, что там?
— Детали у меня, возвращаюсь.
— Ладно, тут у нас небольшая премия. Шмель, Сова, вы по квадроциклам. Дядя Витя, со мной в «Хаммер».
Через пару минут группа двигалась к берегу. Джип вёл Калиниченко.
— Ну так что? Какие у тебя выводы?
— Ну что, как я сказал, замки были повреждены специально. И истребитель намеренно выпустили в полёт безоружным. Кому-то это было нужно. Да и американцы знали, что там будет лодка.
— Думаешь, кто-то проболтался?
— Вряд ли. Ты же знаешь КГБ.
— А что?
— Сами КГБшники и устроили.
— Что устроили? Потерю лодки? — Елена посмотрела на капитана. — Чего бы они не затевали — подставить под удар атомную субмарину это уж слишком.
— Ничего, — уверенно сказал Калиниченко. — Ты думаешь, почему эти два комитетчика на лодку с нами не пошли? Они, по идее, должны были до самого конца сопровождать нас.
— Верно, — согласилась майор. — Но ведь Лисенко пошла с нами.
— Она пошла с нами в рейд.
— Так что ты думаешь?
— Мне кажется, нас хотели взять живыми. Скорее всего, эти пловцы — из КГБ, а не американские спецназовцы.
— И «Посейдон» — тоже трофейный?
— Нет. По моему, американцы оказались пешкой в игре КГБ. Чем-то не угодила им наша группа…
— Наша? Чем это? — удивилась Елена.
— Не знаю. Но, думаю, план был примерно такой. Мы выходим на «Пираньях». В какой-то точке вертолёт зависает над нами и начинает бомбардировку противодиверсионными зарядами. В этот момент экипажи субмарин и Лисенко берут нас под прицел. Иного выхода нет, приходится сдаться. Потом они нас пересаживают на вертолёт, а он может лететь куда угодно в радиусе четырёхсот километров. И всё — нас объявляют геройски погибшими, а мы — в лапах КГБ.
— Да не, это невозможно! А откуда тогда «Посейдон»? И зачем тогда было портить узлы креплений?
— Это запасной вариант. Если что-то не сработает — уничтожить подлодку, а то и «Пираньи», слив информацию американцам. А сбитый истребитель — для реализма.
— Нет, нет, нет! Это слишком невероятно. Зачем им это?
— Не знаю. Кстати, ещё факт — почему они сказали, что не могут забрать нас? Ты ведь сама видела — то, что они предлагали, полностью неграмотно. Вертолёт будет сбит на подлёте, а десантный корабль — потоплен какой-нибудь подлодкой. Да и потом — как Пеньков удивился, что мы живы. И то, что он уже хотел отдать приказ о бомбардировке.
— Но ведь он принял мой план!
— Отказаться было бы слишком подозрительно. В любом случае, надо опасаться Лисенко. А единственная наша ниточка — это пленная аквалангистка. Я уверен — Лисенко очень жалеет, что не убила её в воде. И она ещё попытается это сделать, если моя догадка верна. Так что надо поскорее взять эту пловчиху в разработку.
— Ладно, допросим её. Если она русская — мы поймём это.
— Да. Может взять Лисенко под арест?
— Нет. На счету — каждый ствол, и мы не можем раскидываться людьми. Да и Пеньков поймёт, что замысел раскрыт. Меня вот что волнует — как мы вернёмся обратно? Если всё так, то нас могут сбить и американцы и наши.
— Могут. Или посадить на отдалённой базе, а там уже захватить самолёт. Поэтому пойдём на предельно малой высоте. И сядем только вблизи крупного города. В идеале — под Москвой, на том аэродроме, с которого вылетали.
— Да. Ну ладно, не будем делить шкуру неубитого медведя. Ребятам скажем обо всём?
— А смысл? Занервничают, что рядом кто-то, кому нельзя доверять. Да ещё подстрелят её.
— Ты прав.
Вскоре показался лагерь. Оборудование было сложено у палатки, а Лисенко, Конев и Неделин занимались маскировкой транспортировщиков. «Хаммер» пропустил вперёд квадроциклы, что бы оставшиеся на берегу спецназовцы не изрешетили джип, подумав, что едут американцы.
— Ребята, отличные новости, — вылезая из машины, произнесла Елена. — Мы связались со штабом, нам дали добро. Батарею мы рванули, вот ещё захватили «Хаммер».
— Автоугонщики, — усмехнулся Неделин.
— Сейчас заканчиваем маскировать транспортировщики, и грузимся на машины. Сова — займись «Звездой». Как закончишь — выступаем. А я пока допрошу пленную.
— Она убита, — сказал Конев.
— Убита? Как? Что произошло?
— Охраняла Рыжая, — боец кивнул на девушку.
Калиниченко и Елена переглянулись.
— Так в чём дело? — спросил капитан.
— Я сидела у палатки, рядом со мной была пловчиха. Пилот в палатке застонал, и я сунулась туда. Когда оглянулась — пленная была уже у воды. На приказ остановиться не среагировала. Пришлось стрелять.
— Ты не могла выстрелить по конечностям?
— Я дала очередь по ногам, но в этот момент она нырнула и пули попали в баллон. Её разорвало.
— А почему акваланг был рядом с ней?
— Это моя вина, — хмуро произнёс Конев. — Я отложил его от наших, что бы не перепутать. И случайно оставил слишком близко к палатке.
— Понятно. Ладно, приступайте. Я пойду, проведаю раненого.