— Сейчас нам надо связаться с Томиным. Проблема в том, что мы вряд ли сможем воспользоваться номером телефона, который он нам дал. Его наверняка прослушивают после нашей операции. Поэтому я через своего приятеля свяжусь с главкомом и попрошу, что бы он позвонил нам по защищённой линии.
— А он надёжен вообще, приятель этот? — спросил Арсеньев.
— Да. Лишних вопросов не задаёт, если нужна помощь — поможет. Мы с ним договорились, что он будет проверять свою электронную почту каждые два часа, считая до ноля часов. Поэтому он приступит к действию в ближайшие двадцать-тридцать минут.
— Ну тогда давай, — подвела итог Елена. — Неделя, Конь, охранять лагерь, остальным отдыхать.
— Игорь! Раз уж ты выйдешь в Интернет, можно и мне тоже, буквально на две минуты, — спросил Арсеньев.
— А что тебе нужно?
— Да хочу проверить свою почту, может, пришло письмо от моей подруги.
Майор вздохнула, понимая, что надежда лётчика получить весточку от Лосевой не оправдается уже никогда. Но Кравцов не подал вида, кивнув:
— Конечно.
Елена, засунув руки в карманы, вышла на поле. Она чувствовала, что с каждым шагом всё сильнее запутывается в этой паутине, и всё туманнее становятся перспективы окончания задуманной операции. Наоборот, кажется, что эта бесконечная погоня никогда не кончится. Единственное, что становится более-менее ясно — масштабы плана по их уничтожению. И если для Кравцова вступать в противоборство с целой государственной структурой уже привычное дело, то для неё — нечто невероятное. Она и её бойцы привыкли к совершенно иному способу ведения боевых действий.
— Нервничаешь? — почти неслышно со спины подошла Семёнова.
— Да, ещё бы, Анка, — Елена вздохнула. — Если честно, то я в панике.
— А твой друг, похоже, знает, что делать, — пулемётчица кивнула в сторону лагеря.
Девушка посмотрела туда. На траве, рядом с «Комбатом», сидели Кравцов и Арсеньев. Разведчик что-то весело рассказывал пилоту.
— Такие вещи — его работа, его готовили к подобному, — констатировала Елена. — Я бы удивилась, если бы он вёл себя по-другому.
— Думаешь, мы выживем? — прямо спросила Совина.
— Я не знаю, Рита, — впервые за долгое время Елена назвала подчинённую по имени. — Я не знаю.
12:32 10 июня 2013 года.
— Он согласен, — не отрываясь от компьютера, стоящего на капоте машины, проговорил Кравцов.
— Отлично. Какой план?
— Собери всех, что бы я несколько раз не пересказывал, — попросил майор.
— Ребята! Быстро сюда.
Спецназовцы оперативно собрались около «Комбата».
— Итак, он предлагает следующий план действий, — разведчик повернулся к бойцам и обвёл их взглядом. — Сегодня главком должен вернуться в Москву. В 16 часов он вылетает на вертолёте в Донецк, откуда его заберёт военно-транспортный самолёт. Но самолёт вылетает только в 20 часов, а главком будет в Донецке примерно в 17:40. Один из трёх Ка-60, которые обеспечивают перелёт адмирала, будет выслан за нами. Он приземлится недалеко от города Белая Калитва, который находится примерно в тридцати пяти километрах на запад отсюда. Это будет в 18:30. Мы должны быть уже там. Нас подберут и доставят Донецк. Мы приземлимся примерно в 19:20. Таким образом, у нас будет около сорока минут, на то, что бы обсудить дальнейший план действий. Затем будет решено, либо мы отправляемся с ним, а остальных подберут потом, либо мы возвращаемся обратно, и нас всех уже заберут.
— Кстати, кто это «мы»? — спросила Семёнова. — Кто пойдёт?
— Я, Лена и ещё кто-то третий. Тут уже сами решайте — кто.
Елена посмотрела на бойцов, решая кого взять с собой. Сразу исключались из этого списка Семёнова, Вартов и Арсеньев. Из-за того, что раненым, особенно Вартову, могла понадобиться медпомощь, Полевой тоже должен был быть здесь. Оставались Совина, Конев и Неделин.
— Конь, пойдёшь с нами. Прихвати там взрывчатки, если что, фейерверк им устроим.
— Понял.
— Действуем так. Начинаем собираться в 18:00. Выступаем в 18:10. До места нас доставят Сова и Неделя на «Комбате». Лена, Конь — берите с собой АЕК с подствольником, ГШ-18 и полный комплект боеприпасов. Сова и Неделя — вы возьмите АЕК и «Печенег». На всякий случай. После того, как будем на месте, «Комбат» уезжает. Всё время мы поддерживаем связь по телефону. Первый сеанс в 18:30, то есть когда мы должны сесть в вертолёт. Крайний срок — 18:50. Второй сеанс — 19:20, уже в Донецке. Крайний срок — 19:40. Во время второго сеанса мы договоримся о связи в дальнейшем. Если мы не выходим на связь в контрольное время, то начинайте действовать самостоятельно.
— А как? — спросил Арсеньев.
— Хороший вопрос. В этом случае вылетайте на Ми-2 в тот район, где мы должны быть. Не всей группой, а втроём или вчетвером. У нас будет сигнальный пистолет, так что мы дадим о себе знать, как только увидим вас. Если останемся живы, конечно.
18:27 10 июня 2013 года.
Машина поднялась на невысокий холм и остановилась. Впереди была поляна, с которой бойцов и должен был подобрать вертолёт. Елена взяла в руки АЕК и посмотрела на Неделина, сидящего за рулём.
— Ну всё, это то самое место. Игорь, Конь, пошли, — девушка вылезла из машины и сказала в салон. — Пожелайте нам удачи.
Захлопнув дверь, майор закинула автомат за спину и начала спускаться с холма. За спиной послышалось шуршание скатов, а потом шум мотора начал стихать по мере удаления «Комбата».
— Ну что, отправляемся навстречу неизвестности, — сказала Елена, глядя в небо, уже начавшее темнеть.
— Да, — Кравцов сел на землю и положил автомат на колени. — К сожалению, ты права.
— Ну как оцениваете наши шансы-то? — спросил Конев, взглянув на них.
— Конь, только если я тебе мой прогноз скажу, ты его остальным не передавай, — попросил Кравцов. — Я могу и ошибаться, нечего ребят зря баламутить.
— Хорошо.
— Шансы у нас есть, безусловно. Дело, конечно, тёмное, но распутать его вполне реально.
— А если поточнее? — лейтенант огляделся.
— Шестьдесят на сорок. Шестьдесят процентов, что никто из нас не выйдет живым из этой заварухи.
Елена усмехнулась, а Конев только тихо чертыхнулся. Логика Кравцова была неумолима. Но оснований не доверять разведчику не было.
— Могу ещё вот что сказать. Если накал боёв в ближайшие двадцать четыре часа будет примерно таким же, то к исходу суток останется не больше половины группы. Это самый благоприятный вариант. На мой взгляд. Вероятность его наступления равна примерно двадцати процентам.
— А если хуже? — Елена посмотрела в глаза Кравцову.
— Тогда погибнет ещё больше людей. И не удивляйся. Мы и так уже израсходовали свой запас удачи на годы вперёд. Так вот при самом плохом варианте мы все будем убиты в течении суток с этого момента.
— М-да, — протянул Конев. — Ты всегда так пессимистичен?
— Лучше уж думать, что тебя наверняка убьют, — усмехнулся разведчик. — Придаёт сил драться.
— Кому как, — лейтенант тоже сел на землю. — И часто твои прогнозы оправдываются?
— Ну, например, когда я работал в США, то расценивал свои шансы на возвращение целым и невредимым в пять процентов. Выходит я либо использовал эти пять процентов по максимуму, либо ошибся в оценке.
— Лучше уж второе, — сказала Елена. — Лучше бы ты и сейчас ошибся.
— Увидим. Максимум через двадцать четыре часа мы сможем оценить точность моих прогнозов.
Через некоторое время вдали послышался и стал быстро нарастать рокот винтов и гул турбин. По звуку майор определила, что это был Ка-60.
— Это за нами, — разведчик поднялся и закинул АЕК за спину.
Вскоре вертолёт, летевший с потушенными бортовыми огнями, появился в поле видимости. Сделав круг над поляной, «Касатка» приземлилась метрах в двадцати от людей.
Девушка достала мобильный и нажала на кнопку, набирающую номер телефона Конева, который был оставлен в лагере. Через несколько секунд послышался голос Совиной.
— Сова на связи.
— Это Ленка. У нас всё нормально, вертолёт прилетел.
— Поняла. До связи.
— До связи.
Елена, Кравцов и Конев пошли к машине, из которой выскочило два бойца в форме морской пехоты. Когда они приблизились, девушка узнала в одном из них капитана Алексеева, начальника охраны Томина.