— Сова, ну-ка сюда и его давай.
Радистка подвела к стене Коновера и поставила около пленных.
— Итак, как вы здесь оказались? — передёрнув затворный кожух ГШ-18, девушка направила ствол пистолета на одного из них.
— Мы постоянно находимся на этой базе, в нашу задачу входит выявление шпионов противника.
Елена усмехнулась.
— Ладно, будем считать, что это правда. Полковник, вернёмся к моему вопросу. Где приказ, упомянутый мной?
Неожиданно снаружи раздалась стрельба. В общем фоне чётко можно было выделить стук «Печенега».
— Полковник, времени у меня нет. Вопрос повторять я не буду.
— Я не понимаю, о чём Вы говорите…
Нажав на спуск, майор выстрелила в спину Коноверу. Пленный упал на пол.
— Мы будем расстреливать сначала Ваших людей, затем начнём воздействовать непосредственно на Вас.
— Хорошо, хорошо, — в его голосе появились панические нотки. — Он в сейфе.
— Доставайте, живо.
Уолстер шагнул мимо Арсеньева и оказался возле востренного в стену шкафа. Когда пленный открыл его, Елена увидела там дверцу сейфа с кодовым замком. Американец набрал шифр.
— Вот, — он протянул девушке лист.
Майор взяла его и бегло просмотрела. Это был именно тот приказ. Под текстом стояла гербовая печать ЦРУ.
— Берегись!
Прозвучал выстрел. Елена, поднимая глаза, интуитивно сдвинулась в сторону. Тут же открыла огонь Совина. Снайпер увидела, что Уолстер медленно сползает вниз по стене, а рядом стоит Арсеньев, потирая кулак.
— Вот гад, — радистка кивнула на убитого. — Пока ты читала, ствол из сейфа выхватил, хотел тебя подстрелить. Но Пашка, молодчина, не растерялся. Вмазал ему как надо. Ну а тут уж я.
Итак, теперь конспирация лётчика была раскрыта. Но это не имело большого значения.
— Паша, возьми пистолет убитого и этих двух, — Елена махнула стволом автомата в сторону двух стоящих с поднятыми руками американцев.
Лётчик быстро выполнил приказание.
— Кто вам дал этот приказ для передачи полковнику Уолстеру? — девушка приложила листок к стене на уровне глаз одного из агентов.
— Я… я в первый раз вижу этот документ!
— Ну а ты? — майор показала приказ второму американцу.
— Нам никто не давал этот приказ!
— Понятно, — Елена свернула бумагу и положила в нагрудный карман. Подойдя к стоящим под прицелом Конева пленным, девушка спросила. — Где находятся задержанные вами советские военнослужащие?
— Они в тюремном блоке.
— Как туда пройти?
— Надо выйти из этой комнаты, потом прямо, затем коридор отходит вправо. Вам по нему. Затем первая дверь слева — спуск в тюремный блок.
— Ясно. Ребята, уходим!
Конев, Арсеньев и Совина быстро выскочили из комнаты. Елена вышла последней.
— Добить? — спросила радистка.
— Нет, я сама. Спрячьтесь!
Майор вытащила из разгрузки РГН, выдернула чеку и швырнув в комнату, закрыла туда дверь. Последовал гулкий взрыв.
— Ну всё, ребята, пошли. Паша, держись позади, мы сами сделаем основную работу.
— Понял.
Было слышно, что на улице около обоих входов уже идёт бой. Елена не сомневалась, что Семёнова и Неделин без проблем удержат рвущихся внутрь американцев. Её больше волновал парадный вход, где серьёзную силу представлял только Полевой, так как морские пехотинцы были явно не готовы к таким сражениям.
Бойцы вскоре достигли указанной американцем двери. Майор легонько толкнула её стволом пистолета. Она не поддавалась.
Тогда девушка вскинула оружие и несколько раз выстрелила по замку. От удара ногой дверь открылась. За ней находилась лестница вниз. Неожиданно там показалось двое американцев. Заработали два АЕК и ГШ-18.
— Пошли!
Группа быстро спустилась вниз. Елена уничтожила ещё одного противника, оказавшегося у них на пути. Помещение где оказались бойцы, было ярко освещено. От лестницы до противоположной стены вёл длинный проход, а по обе его стороны располагались закрытые решётками одноместные камеры. Всего их было тридцать — по пятнадцать с каждой стороны.
Здесь же находились Журавлёв и Мельникова, а так же их подчинённые.
— Сова, быстро открыть решётки. Паша, Конь, охранять вход. Уничтожить любого, кто попытается прорваться.
Радистка подбежала к пульту, расположенному у стены и нажала на кнопку. Двери всех камер одновременно открылись. К Елене подошли Мельникова и Журавлёв.
— Ну что? — спросил лётчик. — Вы сделали то, что хотели?
— Да, теперь уходим отсюда. Возьмите оружие убитых, — майор присела на корточки и, скинув рюкзак, достала оттуда пистолеты, захваченные у американцев.
Получилось так, что двое освобождённых бойцов были вооружены XM8, а остальные — «Береттами» и P-228.
— Боеприпасы попусту не тратить, только в случае крайней необходимости. При возможности подбирайте автоматы и гранаты убитых. Сова, Конь, Паша, выводите их к грузовику через служебный. Я помогу Лугу.
Держа пистолет наготове, Елена побежала вверх по лестнице. Грохот боя со стороны главного входа слышался всё ближе. Судя по всему, американцам удалось оттеснить Полевого и морпехов в глубь здания.
Девушка выскочила в основной коридор. Она увидела, что бойцы держат оборону около поворота, ведущего в холл. Медик и Пронина, присев на колено, короткими очередями расстреливали американцев, а Каштанов стоял за их спинами в полный рост и вёл огонь из трофейного пулемёта М-249. Елена подбежала к ним, на ходу доставая из разгрузки РГН.
— Ну что тут?
— Дело плохо, долго не продержимся. Ручные гранаты и выстрелы к подствольникам кончились. К автомату предпоследний магазин.
— Ладно, всё отступаем! Осторожней!
Майор кинула РГН в самую гущу противников, на пол перед входом. Мощный взрыв разметал наседавших врагов и дал несколько секунд передышки.
— Ленка, ну где ты? — голос Совиной в наушниках буквально оглушил девушку. — Нам надо либо отъезжать, либо обратно в здание!
— Двигайтесь к самолёту и начинайте готовиться к взлёту. Мы скоро.
— Есть!
— Так всё отступаем. Каштанов, Пронина, вы отходите за поворот, мы вас прикроем!
Елена и Полевой начали медленно отступать, в то время, как морпехи побежали к развилке. Сразу несколько американцев выбежали из холла в коридор, но тут же были уничтожены короткими и точными выстрелами сержанта.
— Прикрой, перезаряжу! — крикнул медик.
— Поняла!
На линию огня выскочил противник. Майор нажала на спуск, но звука выстрела не было. Только сухой щелчок. Рука девушки метнулась к поясу и сомкнулась на рукоятке штык-ножа. Вытащив его, Елена метнула оружие во врага. Но было поздно.
Граната, которую американец держал в руке, прочертила дугу над головами спецназовцев, ударилась об стену развилки и отлетела в проход, куда забежали Каштанов и Пронина. Противник упал на землю, заливаясь кровью из разорванного ножом горла, а девушка развернулась и закричала:
— Назад!
Громыхнул взрыв. Елена увидела, как на пол отлетели обрывки чёрной формы и кровавые брызги.
— Отходим!
Майор быстро перезарядила ГШ-18, вогнав в рукоятку последний магазин. Полевой вёл огонь из АЕК. Вбежав в боковой коридор, снайпер увидела, что осталось от морских пехотинцев. Тело Каштанова была буквально изодрано осколками, лицо превратилось в сплошное кровавое месиво. Видимо, он пытался накрыть гранату собой, но не успел. Однако Пронина была ещё жива, и Елена подскочила к ней.
Девушка была смертельно ранена, несколько осколков попали ей в живот. Ноги, тоже задетые взрывом, были залиты кровью. Майор присела рядом с ней, несмотря на то, что время поджимало.
— Дай, — слабо проговорила умирающая, и её пальцы сомкнулись на пистолете Елены. АЕК Прониной валялся совсем рядом, но был искорёжен взрывом. — Я прикрою. И гранаты тоже.
Снайпер протянула оружие девушке. Рядом она положила три РГН.
— Спасибо тебе, — сказала Елена.
— Отомсти им, — Пронина подняла пистолет и приготовилась стрелять.
— Луг, уходим!
Спецназовцы побежали к выходу, а позади уже звучали выстрелы ГШ-18. Через несколько секунд бойцы были на улице. Вся стоянка была усеяна трупами американцев, некоторые машины были взорваны. Но теперь стрельба слышалась уже где-то дальше. Сквозь выстрелы прорывался рёв турбин А-60, работающих на холостом ходу.