– День прошел, и ладно, все живы, сыты и веселы, что еще рабу божьему надо? Спасибо вам, добрая барышня, за заботу.
Инсаров после замечает, что эти крестьяне живут в счастье, по сравнению с его соотечественниками. Потому что над ними нет иноземцев, кто могут безнаказанно ограбить, унизить, и даже убить – «как тот проклятый паша обесчестил и убил мою мать». И что в его жизни теперь нет иной цели, кроме освобождения своей страны. Тогда я и произношу – «освободить свою Родину, это даже выговорить страшно, настолько эти слова велики».
Кто играл роли? Стахова-старшего – Борис Ливанов, тот же, кто в фильме 1959 года, заслуженный мэтр, имеющий в своем багаже несколько десятков сыгранных ролей, здраво решили, что там справился, сыграет и здесь, с учетом вышесказанных изменений. Берсенева сыграл Георгий Вицин – вполне драматический актер, к которому еще не прилипла маска гайдаевского персонажа. И на мой взгляд, у него получилось гораздо лучше, чем у того, кто был в иной истории – интеллигент, страстно желающий осчастливить человечество открытием, и не его вина, что выбранный им предмет, древнегерманское право, уж очень для узкого круга – человек, такой трогательный в своем старании, и жаждущий, чтобы его оценили. Могла ли моя героиня полюбить его – нет, потому что любовь из жалости будет унизительной. Ему бы найти такую, как Зоя, но чуть менее нацеленную на богатство, «чтобы муж был в чинах и с деньгами» – и способную если не понять, то хотя бы восхищаться научным занятием мужа, чтобы стать ему женой и домохозяйкой. А я на такое не способна – мне нужна собственная мечта, которой я могла бы служить.
На роль Шубина позвали молодого Олега Табакова (игравшего в фильме 1959 года). Что вызывало сомнения – если Вицин, будучи старше, уже имел за плечами работы в кино (причем тоже на тему Россия, девятнадцатый век: «Композитор Глинка», «Белинский»), то Табаков всего лишь год отучился в школе-студии МХАТ (правда, считался одним из лучших студентов). Решили попробовать, что выйдет – в общем, остались довольны. Хотя получилось – на мой взгляд, ординарно.