Пока знакомились, пока боцман со шкипером беседовали с новыми «матросами», давно уже стемнело. В бархатном темно-синем небе повисла луна, и отражениями далеких звезд вспыхнули на берегу разложенные индейцами костры.
— С вашего разрешения, я усилю вахту, сеньор, — войдя в капитанскую каюту, испросил разрешения шкипер. — Мы с боцманом не доверяем этим краснокожим дикарям — их слишком много. Вдруг захотят напасть?
Громов с сомнением покачал головой:
— Не думаю, что им нужен корабль. А хотя… усиливайте — местность незнакомая, разумная осторожность не помешает. Что-то еще?
Хименес на пороге обернулся:
— Я бы посоветовал вам, сеньор, отправить завтра с индейцами нашу парочку — парня и девку. Боюсь, во время плаванья они могут вызвать раздоры, а это нам ни к чему.
— Посмотрим, — неопределенно отозвался Андрей.
— Вот-вот, подумайте…
Шкипер нынче вел себя не так, как всегда, как-то более уверенно, а боцман — так и вообще нагло! И причину тому Громов знал, а потому и сам не стал сидеть сложа руки, выйдя на палубу и накоротке переговорив со всеми, кому доверял. Худшие опасения лейтенанта подтвердились! По словам Рамона Кареды, вновь прибывшие после беседы с боцманом вели себя вызывающе, отпускали соленые шуточки в адрес прежней команды, и пару раз уже пытались пристать к Аньезе… правда, пока принимали ее за мальчика.
— Узнают, что девка, — никто их не удержит, — хмуро бросил Рамон. — Кстати, наш Сильвио, похоже, тоже захотел стать рыцарем удачи.
Громов угрюмо хмыкнул:
— Скатертью дорога! А ты? Что намерен делать ты?
— То, что решил раньше! — упрямо набычившись, заверил Кареда. — Я хороший каменщик — ты знаешь, Андреас. Открою кирпичную мастерскую, заведу семью. И честным трудом заработаю денег больше, чем весь этот сброд!
— Поистине достойные слова.
— Нашему Деревенщине тоже не по душе вся эта компания. Гонсало — парень простой, и в душегубы подаваться не хочет.
— Я тоже не собираюсь…
— Я вижу.
Чуть помолчав, каменщик обернулся к левому борту, где гуртовались каторжники и — чуть подальше — негры:
— Что ж, даст Бог — до Виргинии доберемся, а там — пропади они все пропадом!
— Твои б слова да Богу в уши, — усмехнулся «сеньор лейтенант»… или капитан? Пока еще капитан…
Впрочем, утром все пошло гладко. Дул легкий бриз, в голубом небе ярко светило солнце, и пенные языки бирюзовых волн ласково лизали белый песок пляжа. Побрившаяся и вымывшаяся команда — молодец к молодцу! — выстроилась на юте, громкими криками приветствуя капитана.
Громов, при шпаге, в кафтане и треуголке, заложив руки за спину, поздоровался с моряками и, обернувшись, кивнул шкиперу:
— Снимаемся с якоря и идем в Виргинию. Командуйте, сеньор Хименес!
Индейцы не соврали: среди каторжников явно имелись бывшие моряки, судя по тому, как ловко они управлялись с парусами и всем прочим. Не прошло и пяти минут, как «Санта Эсмеральда» вышла в океан и, меняя галсы — ветер вовсе не был попутным, — взяли курс на север.
Стоявшие на берегу маскоги, проводив уходящий бриг невозмутимыми взглядами, подхватили свои пожитки и исчезли в лесу. Лишь Саланко еще некоторое время смотрел вслед судну и, когда белые паруса брига растаяли в далекой дымке, бросился догонять своих.
— Меняем галс… Приготовиться! — оставив штурвал вахтенному, шкипер с довольным видом командовал моряками.
Боцман Гильермо тоже казался довольным не менее, а то и более — похоже, у него уже даже появились любимчики из числа новоприбывших, все как на подбор, довольно гнусные типы с пропитыми физиономиями висельников.
Судно ходко шло в виду берега, за кормой болталась привязанная на канате разъездная шлюпка, которую так и не подняли на борт, — капитан на этот счет никаких распоряжений не отдавал.
После довольно сытного обеда Громов прилег отдохнуть в капитанской каюте, однако же вздремнуть ему так и не дали: вежливо постучав, в каюту заглянул Мартин.
— Могу я поговорить с вами, сеньор? — взволнованно произнес юноша.
Андрей молча махнул рукой, и Мартин продолжил, время от времени опасливо поглядывая на дверь:
— Я кое-что слышал, сеньор… от этих новеньких. Они меж собою шепчутся… и даже уже не шепчутся, а открыто говорят вслух!
— И о чем же? — вскинул глаза «пока еще капитан».
— Они готовят бунт, сеньор!!! Заговор! Боцман и шкипер — тому способствуют, я сам видел, как они сговаривались.
Громов вскинул голову:
— Тебе не показалось?
— Да нет же, нет! — в отчаянии выкрикнул Мартин. — Слух у меня хороший, а вот предчувствия — очень даже плохие. Они хотят… хотят выбрать себе нового капитана — боцмана! — он уже обещал выкатить весь ром… и отдать Аньезу! О, святая дева, что же делать, что?!