Но восьмиклассников и этот вопрос не заинтересовал.
— Это мы не проходили, это нам не задавали, — услыхал Виктор Иванович опять-таки равнодушный ответ.
И ему стало досадно.
— Кем же вы мечтаете стать? — спросил он.
— Космонавтом, — ответил один.
— Путешественником, — ответил другой.
— Капитаном океанского корабля, — ответил третий.
— Но почему же не сапожниками? — поинтересовался Виктор Иванович.
— Не увлекательно.
— А почему? Ведь сапожная профессия так необходима людям, — допытывался Сорокин.
Ребята не ответили.
Жаль, что они этого не понимают. Как не понимал по молодости лет и он, Виктор Сорокин.
…Когда он заканчивал школу, отец однажды завёл разговор:
— Ну вот, мать, подрос мой сменщик. Он и продолжит семейную традицию.
Однако Виктор категорически отказался идти в сапожники.
И всё из-за одного нелепого случая. Зашёл он однажды в кинотеатр. Показывали смешную комедию «Волга-Волга». Виктор смотрел с неослабевающим вниманием. И вдруг в самый напряжённый момент лента оборвалась. В зале сделалось темно, умолкла музыка.
Минуту-другую стояла выжидающая тишина. Потом в зале раздался яростный топот ног, свистки и крики.
— Са-пож-ни-ки! — орали обиженные зрители.
Виктор встрепенулся. Его больно задели эти выкрики. Значит, человека, который плохо сработал, напортачил, сравнивают не с кем иным, как с сапожником! Неужели они самые никчёмные, дрянные работники?
Рассказал Виктор отцу про случай в кино.
— Куда меня толкаешь? Что это за профессия, что ею как последним ругательством бранятся!
А отец в ответ:
— Плохих профессий не бывает. Бывают плохие работники. Где их больше — в слесарном, токарном или сапожном деле, — трудно сказать. Просто трудом сапожника пользуется каждый, и каждый может нас судить. Поэтому и спрос с нас особый. — И ещё добавил: — Кстати, теперь нас чаще называют обувщиками, потому что мы расстались с привычным сапожным инструментом. Больше управляемся на машинах. Пойдём на фабрику — посмотришь.
— Нет, нет и ещё раз нет. Не хочу этим ремеслом заниматься. Ни романтики в нём, ни риска. Да и вообще: что это за профессия, если про неё даже песен не сложено.
Виктор как раз слушал репродуктор. А оттуда громко звучало:
— К тому же нельзя, чтоб на «Скороходе» работали одни Полутовы и Сорокины, — добавил он, намекая на то, что уже двенадцать представителей этой династии были сапожниками.
Отец не стал настаивать. Спустя месяц Виктор по комсомольской путёвке попал в авиационное училище.
Тогда все увлекались авиацией. Мальчишек соблазняли голубые петлицы с золотыми птичками, длинная шинель до пят, придающая стройность фигуре, и сумка-планшетка, которая легонько постукивала при ходьбе по ногам. Шик!
У ворот училища всегда дежурили малолетние мечтатели. И как только отряд курсантов выходил на улицу, они выстраивались впереди и, энергично махая руками, маршировали в ногу с будущими лётчиками.
Лётная профессия покоряла и детей и взрослых. Ведь так прекрасно сравняться с быстрокрылыми птицами и парить над землёй!
Виктор не жалел, что пошёл в лётчики. Только вот порой испытывал он нечто вроде какого-то неудобства за то, что изменил семейной профессии…
Он успешно закончил училище и получил звание техника авиационного вооружения. Вскоре ему самому доверили учить юных курсантов.
Но грянула война. И учебные полёты пришлось сменить на боевые. Сорокин попал в полк ночных бомбардировщиков. Их отправили защищать Москву. Потом он был назначен инженером в авиационную дивизию, где осваивали новые самолёты Ил-2. Они отлично показали себя в Сталинградской битве. На фашистов Илы наводили страх и панику.
За участие в сражении на Волге Сорокину сам всесоюзный староста Калинин вручил орден и сфотографировался с ним вместе на память.
После боёв под Сталинградом полк Сорокина был включён в первую гвардейскую авиационную дивизию. Теперь перед лётчиками поставили задачу — вместе с сухопутными и морскими войсками освободить Крым. Опять начались яростные воздушные сражения, ночные бомбардировки и пикирующие полёты. Лётчики принимали участие в осаде Мелитополя, в прорыве обороны на Перекопе, в битвах за Симферополь, Бахчисарай и Севастополь. И только прогнав всех фашистов с крымской земли, они полетели в сторону Белоруссии. Их путь лежал на запад: Витебск, Орша, Борисов, Минск, Гродно. Пока не оказались в Пруссии.