Лора подошла к окну и распахнула ставни. Окно располагалось на том же уровне, что ее квартира. Она оставила в гостиной включенный торшер и поставила стул перед приоткрытым окном, чтобы Бельфегор мог смотреть на улицу. Глядя отсюда на свой дом, Лора испытывала странное чувство – казалось, сейчас в глубине квартиры мелькнет ее силуэт. Она открыла окно. «Бельфегор, – тихонько позвала она. – Бельфегор!» И быстро зачмокала губами, как умеют делать все, у кого есть кошка. Не прошло и нескольких мгновений, как на стул метнулась черная тень и из окна на нее с изумлением уставились два желтых глаза. Это еще что за новости, говорил их взгляд, – почему хозяйка не дома, а в окне напротив? «Я тут, я тут!» – проговорила она, пожимая плечами. Помахала коту и решила ложиться спать. В ванной комнате нашлись бумажные полотенца, и она подумала, что надо бы промыть рану на голове. Но не успела наклониться над раковиной, как ее снова повело. Хорошо хоть рана больше не кровоточила. Лора взяла махровое полотенце, положила его на подушку и разделась. И как только легла, перед глазами ожила сцена недавнего нападения. Занявшее всего несколько секунд, оно проигрывалось сейчас заново, словно фильм в замедленном темпе. Каждый кадр длился дольше, чем в кино, и плавно перетекал в следующий. Что-то вроде документальной съемки краш-тестов на манекенах. Вам показывают, как выглядит изнутри салон автомобиля, как ливнем опадает от удара ветровое стекло, как кренятся вперед кукольные головы, как гигантским пузырем надуваются подушки безопасности и легко, будто сам собой, сплющивается кузов.
Стоя перед зеркалом ванной, Лоран оставил попытки побриться. Электробритва, с урчания которой для него начиналось каждое утро, издала, едва он включил ее в розетку, предсмертный стон и умолкла. Напрасно он раз за разом нажимал на кнопку «Вкл/Выкл», напрасно стучал по сетке, вставлял вилку в розетку и выдергивал обратно – «Браун 860» с тремя плавающими лезвиями отдал богу душу. Страшно раздосадованный, Лоран все же не решился выбросить бритву – во всяком случае сразу. Он аккуратно положил ее в большую ракушку, десять лет назад привезенную из Греции. В ящике под раковиной у него лежал станок Gillette, но воспользоваться им Лорану помешал второй за утро сюрприз: повернув кран над ванной, он услышал только глухое бурчание. Воду отключили. Объявление висело в подъезде уже неделю, но он про него забыл. Лоран посмотрелся в зеркало. Оттуда на него глядел небритый взлохмаченный мужчина, явно проспавший всю ночь, зарывшись головой в подушку. К счастью, на дне чайника хватило воды, чтобы сварить чашку кофе. Выходя из дому, он покосился на металлическую штору на окнах магазина. Скоро он откроет ее электронным ключом, поздоровается с соседом Жаном Мартелем («Ушедшее время. Антиквариат. Скупка старины»), как всегда, пьющим свой кофе с молоком на террасе кафе Жан-Барта. Потом помашет рукой жене владельца химчистки («Белый голубь. Безупречная чистота»), и она из-за стекла махнет ему в ответ. Потом, уже подняв штору, привычно оглядит собственную витрину: «Новинки», «Классика», «Лидеры продаж». Рядом – «Выбор читателей» и «Не пропустите!». К половине одиннадцатого придет Мариза, вслед за ней явится Дамьен. Команда будет в сборе – можно начинать работу. Открывать коробки новых поступлений, отвечать на вопросы покупателей. «Я ищу одну книгу… Автора не помню, названия тоже. Там действие происходит во время Второй мировой войны…» Давать советы: «Мадам Бертье, этот роман вам наверняка понравится. Вы хотели почитать что-нибудь легкое, для удовольствия. Гарантирую, что от этого автора вы будете в восторге». Делать заказы: «Добрый день! Это “Красный блокнот”. Мне нужно три экземпляра “Дон Жуана” Мольера в карманном издании “Школьной библиотеки”». Оформлять возвраты: «Добрый день! Говорит “Красный блокнот”. Я вынужден вернуть вам четыре экземпляра ”Летней грусти”. Она не идет, а я обновляю выкладку». Договариваться с издателями: «Добрый день! Это Лоран Летелье из “Красного блокнота”. Я хотел бы организовать автограф-сессию с вашим автором…»