– Хорошо, – сказала Ирина. – Но всё же постарайтесь помягче… Просто не нужно говорить лишнего…
– А что я сказал? Это же правда, что его бывшая жена и дети теперь слуги дьявола.
Мешалкин вздрогнул и громко зарыдал в коленки:
– Неужели и дети! – послышался его, приглушенный ногами, голос. – А-а-а!
– Тихо, тихо, – Ирина погладила Юру, посмотрела на Абатурова и покачала головой, как бы говоря: Что же вы, дедушка, творите с человеком.
Абатуров почесал бок.
– Если бы сейчас была нормальная обстановка, – сказал он раздумчиво, – то тогда, конечно, приврать можно. Ничего страшного в этом нет. А на войне врать нельзя. Каждое твое лживое слово идет на пользу противника. То есть, значит, сатаны. Ты же, девка, не хочешь помогать дияволу?
– Нет, конечно.
– И не надо, – дед Семен посмотрел на руки. – Я вот вам говорил, как мы с Мишкой и Андрюхой Троцкого расстреливали… Так вот… После войны дед по секрету рассказывал, что Троцкий поначалу был неплохой мужик, а потом потихоньку стал врать… для пользы общего дела… и докатился… Ты вот молодая, так слышала, небось – Троцкий, Троцкий. А кто он да чего – толком не знаешь. И никто не знает, потому что тайная жизнь у него была, – Абатуров подался вперед. – Настоящая фамилия у него Борщтейн!.. Из понятно кого… А Ленин умный был, говорил ему: Куда ты, Давыдыч, с такой фамилией лезешь в революцию? Мало, что ты мордой не того! Ну это – полбеды. А фамилию поменяй обязательно, чтоб звучала нормально. Он и поменял на Троцкого. И первое время вел себя геройски. Но брехать уже тогда начал. И брехал всем так, что Ленин сам его еле выносил, терпел только из уважения к прошлым заслугам. А когда Ленин умер, Троцкий совсем забрехался. Сталин терпел-терпел, а потом вызывает его после демонстрации и говорит: Давыдыч, ну ты же старый человек, а такое несешь на людях! Постеснялся бы светлой памяти Ильича. А Троцкий говорит: Ильич бы меня понял. Он один меня понимал. Всего только и было двое пламенных революционеров – Ленин да я. А вы все остальные – говно! И ты, Сталин, тоже говно! А Сталин в то время плевался из трубки отравленными наконечниками. Хотел он в Троцкого плюнуть, да пожалел из уважения к ленинской памяти, потому что это всё было в Мавзолее, у гроба Ленина. Знаешь что, Борщтейн, — Сталин сказал ему сурово. – Собирай свои манатки и катись из СССР, пока я тебя не прихлопнул! И еще, за такие твои слова, во всех странах, где ты прятаться станешь, нигде тебе покоя не будет! Потому что я всех коммунистов на тебя натравлю! Весь КОМИНТЕРН!.. Троцкий от сталинского гнева сбежал в Америку, а оттуда уже в Мексику. Приехал в Мексику, а его там, кроме коммунистов, никто не знает. А коммунисты по заданию Сталина почитают за честь ему кишки выпустить. Метался Троцкий, метался, а что делать?! Денег нету. А кроме как брехать, ничего делать-то он и не умеет. А в мексиканские революционеры его не принимают. Гонят отовсюду, как собаку. А жрать охота так, что живот сводит. Пошел он в пустыню и кактусов нажрался, чтобы чем-то брюхо набить. Такой голодный был, что глотал не жуя, вместе с колючками. Колючки-то ему с изнутри в кишки и навтыкались. Лег он на землю чужую и чует, смерть его пришла. Солнце морду жарит. Мухи срут. Стервятники по небу кружат, ждут падаль. Глаза закрыл Троцкий, лежит мучается: Неохота помирать. Мало пожил. Многого еще не сделал. Кабы теперь кто помог, так отдал бы тому всё. Вдруг чувствует – тень на глаза нашла. Смотрит, а над ним сам диавол стоит. Усмехнулся диавол и говорит Троцкому: Могу помочь. Сделку предлагаю. Ты мне, само собой, душу, а я тебе – что хочешь. Троцкий заупрямился. Я, говорит, не в том смысле, что всё отдам. Я, в смысле, последнюю рубашку отдам. А больше у меня ничего нету… На хрен мне нужна твоя рубашка, – диавол отвечает. – Я думал, ты серьезный человек, а ты и вправду, только брехать научился! Правильно тебя из СССР выгнали!.. Так что подыхай здесь, как собака, с кактусом в кишке! Страшно стало Троцкому умирать. Но душу терять еще страшнее. А диавол хитрый говорит ему: Чего ты, Троцкий, ломаешься, как баба?! Ты и так, сам того не зная, всю жизнь мне служишь своим враньем неумеренным. Душа твоя так и так моя после смерти будет. А помрешь ты часа через два в диких мучениях. Я бы подождал, а только мне твоя душа при жизни полезней. Думай сам – или помрешь через два часа в мучениях, и душа все равно мне достанется, или жить будешь, как король!.. Подумал Троцкий и согласился. Продал, значит, душу свою за богатство, славу и бессмертие. Купил дом громадный, слуг там завел, сторожей наставил от мексиканских революционеров. И стал книжки писать, а в книжках опять брехать обо всем – занялся любимым делом. Жил-жил, горя не знал. Но потом одному мексиканскому революционеру все-таки удалось к нему сзади подкрасться, когда Троцкий книгу писал про свою роль в мировой революции. Подкрался он к нему и дал ледорубом по голове.
И зря. Вот если бы он ему срубил башку, тогда бы Троцкий умер, потому что без башки бессмертные не живут. А он ему всадил прямо посередке, так что лезвие в башку по самую рукоятку ушло и там застряло. Не помер Троцкий, а просто сильно перепугался и стал жить дальше с топором в голове. Только ручку деревянную вытащил, чтоб она ему не мешала шляпу надевать и ложиться на спину. И стало у него в голове навроде бы Железный занавес между сторонами мозгов. Каждая сторона теперь отдельно думает. Одна, например, думает идти направо, а другая – налево, и из-за этого ноги дергаются и разъезжаются в стороны. А Троцкий…
Абатуров не закончил. Страшный грохот потряс церковь. Земля содрогнулась. Иконы на стенах задрожали, и одна маленькая, но старая иконка сорвалась со стены и упала в угол.
Глава четырнадцатая
МЕСТЬ
Иногда Господь, бывает
Кинет сверху кирпичи
Чтоб внизу не забывали
Обезьянку Чи-чи-чи
1
Месть. За что люди мстят друг другу? Например, за то, что один другому нассал в ботинок. Или – один у другого убил брата. Кто-то кого-то обозвал: жидом, ниггером, кацапом, хохлом, лягушатником, макаронником, чурбаном, чуркистаном, узкоглазым, желтожопым, красножопым, черножопым. Еще мстят за то, что распяли Христа. Мстят за то, что едят свинину. Мстят за то, что не едят свинину, зато пьют кровь христианских младенцев. Мстят за то, что дерут ишаков. Мстят за то, что не дерут ишаков. Мстят за деревянных идолов. Мстят за то, что крестятся двумя пальцами. Мстят за то, что крестятся тремя. Мстят за то, что показывают средний палец. Мстят тем, кто жрет палочками, как дикари. Мстят тем, кто имеет много жен. Мстят тем, кто предлагает своих жен гостям. Мстят тем, кто своих жен не предлагает, но зато пользуется женами гостей. Мстят за идиотские спортивные игры. (Русские, например, смотрят с плохо скрытым раздражением на американский футбол, им хочется надавать американцам по шее, чтобы они поняли, что футбол – это игра, в которую играют ногами, в крайнем случае, головой! А американцы тоже так же думают, только наоборот). Часто мстят за политику. Политика – один из самых популярных поводов мщения. Мстят за то, что одним кажется, что их любимую партию преследует партия уродов, негодяев и дураков. Женщины мстят по более мелким поводам. Например, одна другой плюнула в кастрюлю. Ну и так далее. Можно бесконечно долго перечислять причины мести. Как говорили древние, имя им Легион. Мы не в курсе, сколько это точно, но звучит убедительно. Гораздо убедительнее, чем имя им Триллион.