Дети заплакали.
– Забери нас, дедушка! Наш папа нас предал! Он связался с грязной проституткой!
– Я сейчас! – закричал Хомяков. – Я сейчас спущусь! Стойте внизу и никуда не уходите! – он рванулся к выходу.
Но Коновалов успел схватить его за руку.
– Куда ты, дурень?! Это же вампиры!
– Пусти! – Хомяков лягнул Мишку ногой. Коновалов согнулся пополам и выпустил руку Хомякова. Хомяков схватился за ручку двери. Но Мешалкин ударил его по руке колом и отпихнул. Хомяков отлетел назад, перевалился спиной через согнувшегося пополам Мишку и упал на Абатурова.
– Пустите, суки! – крикнул он. – Дочка у меня там! Внучата!
– Не дочка она тебе больше, – Абатуров обхватил Хомякова за шею.
Игорь Степанович схватил деда за руки и перебросил через себя. Абатуров упал на поднимавшегося Коновалова, и тот снова растянулся на полу.
Хомяков кинулся к перилам и задрал уже одну ногу, когда за вторую его схватил Коновалов. Хомяков перекинул свободную ногу обратно и припечатал ею Мишку по голове.
Коновалов отпустил ногу Хомякова.
Дед Семен прыгнул сзади и повис у Хомякова на штанах.
Хомяков дернул жопой, дед отцепился и упал к его ногам. Игорь Степанович лягнул старика в бок и полез обратно через перила. Но был схвачен за воротник Мешалкиным. Хомяков попытался перебросить Юру через голову с колокольни, но тот вовремя зацепился одной ногой за перила, и у тестя не вышло.
Тогда Хомяков лягнул Мешалкина локтем под ребра, Юра отлетел назад.
– Де-ду-шка! Де-ду-шка! – причитали снизу. – Отомсти папе и иди к нам!
Игорь Степанович, как загипнотизированный, развернулся, небрежно отпихнул подскочившего сбоку Абатурова и вцепился Мешалкину обеими руками в горло.
Юрины глаза вылезли на лоб. Он пытался то оторвать руки тестя от горла, то врезать ему кулаком под дых, но на Хомякова ничего не действовало, – Игорь Степанович, как робот, продолжал монотонно душить своего зятя.
Абатуров с колом бегал вокруг, стараясь ударить Хомякова. Но никак не решался, потому что боялся попасть по Мешалкину. Мешалкин смотрел на Абатурова с мольбой мутными выпученными глазами: Дай же ему, наконец!
– Э-эх, ма! – дед размахнулся и опустил кол Мешалкину на затылок.
Ноги Мешалкина подогнулись, и он повис в воздухе, удерживаемый за шею руками тестя. Если бы Хомяков держал его не за шею, а за уши, это было бы похоже на детский аттракцион «Хочешь Москву посмотреть?».
– Да что же это?! – дед Семен будто услышал смех дьявола. Невидимый дьявол хохотал, как Шаляпин.
– Дай сюда, – Мишка отнял у Абатурова кол, размахнулся и сразу треснул Хомякова по голове.
Игорь Степанович разжал руку и начал медленно пятиться назад.
Мешалкин рухнул на пол, как мешок с костями.
В этот момент дверца приоткрылась, и в проеме появился Петька Углов.
Хомяков рухнул спиной на Углова, и они вместе покатились по крутой лестнице вниз.
Коновалов и Абатуров бросились следом.
Они успели вовремя. В самом низу, под лестницей, лежал без сознания Петька Углов, а рядом на четвереньках стоял Хомяков и пытался придушить Петьку.
Коновалов и Абатуров оттащили Хомякова от Петьки, растянули его за руки и швырнули плашмя об стенку. Хомяков впечатался в церковную стену с такой силой, что на ней задрожали иконы, а пламя в лампадах заколебалось и пустило дым.
Хомяков сполз по стене, неподвижно застыл рядом с Петькой. Абатуров вытер рукавом лоб.
– Политика у сатаны такая, – сказал он, – чтобы нашими же руками нас и передушить.
– Всех не передушишь, – ответил Мишка. – Эх… Петьке-то как достается…
– Ага, – с колокольни спустился Мешалкин. Шея у него распухла, а голос был сиплый. Он мельком взглянул на Углова, обошел тестя кругом и добавил: – Надо бы его, гада, связать, пока не очухался. – Он вытащил из брюк ремень и крепко перетянул им руки Хомякова за спиной. – Когда очнется, пусть докажет, что имеет право быть развязанным. – Мешалкин вспомнил кинофильм «Экзорцист», в котором святые отцы изгоняли из маленькой девочки дьявола. Подробностей он не помнил, но в целом помнил. Смысл был примерно такой: нужно было человека, в которого вселился бес, как следует отдубасить, чтобы бесу стало бы неприятно в нем находиться, и он бы оттуда смотался. К тому же у Мешалкина на тестя был зуб. – Давайте его выпорем, – предложил он.
– Зачем? – спросил Коновалов.
Мешалкин объяснил свою теорию изгнания бесов. Абатуров согласился. Коновалов тоже не возражал.
– Поркой человека не убьешь, – сказал Абатуров, – а уму-разуму научишь. Так и деды наши поступали.
Они сняли с Хомякова штаны и выпороли его коноваловским солдатским ремнем.