— Ах, ну, Перес… видишь ли… — Солдат опустил глаза вниз, пошаркал тяжёлыми башмаками в неловкости. — Много чего здесь переменилось. Полковник Фентон отстранён от командования. Я нашёл себе одну вдовушку в жёны…
— Поздравляю, — проговорил скаут, сменив тон на спокойно-серьёзный. — А что миссис Коллинз, Даффи?
— Девушка-то? Ну, у неё-то дела отлично. Каждый норовит похлопать её по хорошенькой спинке за то, что она заставила тебя совершить этот перегон…
— Что, это она так говорит? Будто заставила меня сделать это?
Даффи вовремя взглянул на него, чтобы уловить молнию, промелькнувшую в чёрных зрачках глаз.
— Ну, не совсем так, парень. Я…
— Хватит пятиться задом, Даффи. — Большой рот Переса сжался. — Что ты там скрываешь? Насчёт девушки то есть?
— Да ничего в общем-то. Я бы не придавал этому значения.
— А я бы придал. — Голос зазвучал сухо, словно звук взводимого курка. — И именно сейчас.
— Ну, ладно, парень — Тон Даффи зазвучал печально. — Просто, видишь ли, она положила эти свои зелёные глаза на одного здешнего офицера, и…
— Бойнтон?
— Да, на полковника.
— И что?
— Отец Флэнаган повенчает их сразу после парадного построения сегодня утром. Мне очень жаль, парень. Ты вынудил меня сказать это.
— Всё в норме, Даффи. — Голос скаута снова стал спокойным. — Что-нибудь ещё?
— Господи, конечно. Чуть не забыл. Миссис Коллинз передала мне для тебя вот эту записку.
Перес взял конверт, засунул, не открывая, в карман охотничьей рубахи.
— Спасибо, Даффи. — Он отвернулся, взял в руки поводья живо откликнувшегося Сози. — Я передам от тебя привет Красному Облаку.
Сержант стоял, глядя вслед скауту, внезапно припоминая что-то ещё, им позабытое. Он поспешил за хромавшим Пересом, и голубые глаза его со значительным выражением расширились.
— Ты уж не покидаешь ли форт, Перес, а, парень?
— Не скорее, чем навострю лыжи. А что?
— Да простят мне небеса, я позабыл всё, о чём прежде всего другого послал полковник Фентон тебя известить!
— Ну?
— Ну, так нельзя тебе ещё уезжать, парень. Надо подождать до построения!
— Ха! Полковник Фентон — павший герой, и ему собираются трогательно помахать на прощанье ручкой. Можешь передать старику, что он волен оставить это построение себе, и…
— Да это не в его честь построение, парень. — Сержант-ирландец пустил в ход всю мягкую убедительность родной речи. — Это в твою!
Перес застыл неподвижно, до него медленно доходил смысл сказанного старым солдатом. Голос Даффи продолжал убеждать:
— Это ты герой, парень, и среди нас нет такого человека, который бы, стоя под стеной и окапываясь перед этими бойницами да читая молитвы, не знал бы этого.
Когда Перес посмотрел на сержанта, его чёрные глаза были темны, как угли.
— Я вовсе не герой, Даффи. Я совершил эту скачку просто, чтобы показать Фентону, да и остальным вам всем, что полукровка может сделать нечто, когда все остальные только плюхаются на живот да пускают ветры. — В голосе скаута зазвучала усталость, не горечь. — Я возвращаюсь к своему народу, Даффи, если они меня примут. Целых десять лет я пытался стать Пересом, а теперь попробую быть Поуни.
— Перес, послушай, паренёк. Полковник Фентон написал в Вашингтон об этой скачке. Правительство отправило тебе почётную благодарность и посылает щедрую сумму денег в придачу. Мы все очень гордимся и хотим поучаствовать в том, что тебе причитается. Не стоит тебе так поступать с нами — взять да уехать, парень.
Перес сдался на искренние и настойчивые уговоры.
— Хорошо, Даффи. Когда состоится построение?
— В десять тридцать. Значит, всего через полчаса.
— Я буду там. Так и передай Фентону.
— Спасибо, парень. Мы все так гордимся тобой!
Скаут похромал вокруг угла госпитальных бараков,
Сози — следом. Скоро он обнаружил то, что искал, — уединённое место у западной стены форта, где утреннее солнце могло согреть его застывшее тело. Присев неловко, сначала на одно колено, словно старая скво, он поудобнее опёрся о брёвна, пошарил рукой за пазухой и стал разглядывать маленький белый конверт. Когда наконец он открыл его, то принялся изучать написанное, наморщив лоб и время от времени водя по строкам пальцем. Губы его медленно двигались, повторяя каждое особенно трудное слово:
Дорогой Перес!
Я прошу Вас забыть всё, что было между нами. В ответ я обещаю, что никогда этого не забуду. Полковник Бойнтон и я собираемся пожениться сегодня, после построения в Вашу честь. Ах, Поуни, мы все так гордимся Вами! Я буду там сегодня и хочу, чтобы Вы меня видели. Я хочу знать, что в Вашем сердце — добрые чувства ко мне.