Законодательный акт почти сорокалетней давности, вступивший в силу в середине семидесятых годов двадцатого века, налагал американские торговые санкции на СССР за отказ евреям в праве на эмиграцию. Поначалу правительство Советского Союза было непреклонно, но через несколько лет стало ясно, что цена санкций слишком высока, и в итоге полутора миллионам евреев позволили покинуть страну.
Страна Советов уже почила в бозе, российские евреи свободно выезжали из страны, но поправка Джексона — Вэника все еще действовала. Останься она в силе после вступления России в ВТО, и американские предприятия, например «Боинг», «Катерпиллар», «Форд» или экспортеры говядины, попадут в худшие условия по сравнению с другими членами ВТО — торговыми партнерами России.
Деловое сообщество США полагало, что следует отменить поправку, и правительство Обамы полностью поддерживало эту идею. Если бы президент мог самостоятельно аннулировать поправку Джексона — Вэника, он так и сделал бы, но для этого конгресс должен был принять соответствующий закон.
На той неделе, когда правительство США начало кампанию по отмене поправки Джексона — Вэника, я был в Вашингтоне и с помощью Джулианны продолжал кампанию за принятие закона Магнитского.
Проведя несколько часов за утренними встречами, мы с Джулианной обедали в закусочной на цокольном этаже сенатского здания имени Харта. Я сидел за хлипким на вид алюминиевым столиком и ел салат, когда Джулианна вдруг коснулась моей руки и незаметно указала в глубь зала. Там я увидел сенатора Джо Либермана, одного из наиболее высокопоставленных инициаторов закона Магнитского, в окружении небольшой группы советников.
— Билл, здесь Либерман, — шепнула Джулианна. — Думаю, стоит поговорить с ним обо всей этой ситуации с поправкой Джексона — Вэника.
— Как, прямо сейчас? Он же просто идет по залу. Разве можно серьезно говорить в такой обстановке?
Хоть жизнь и научила меня при необходимости проявлять настойчивость, мне до сих пор неловко подходить с просьбами к незнакомцам, в особенности когда их и так непрестанно осаждают.
Однако Джулианна, проигнорировав мой внутренний дискомфорт, встала и решительно потянула меня за собой:
— Ну же, Билл, идем поговорим с ним.
Мы вместе пересекли зал и направились в сторону сенатора Либермана.
Как только мы оказались в пределах слышимости сенатора, Джулианна протянула руку и обратилась к нему:
— Прошу прощения, что прерываю, но я бы хотела, если можно, представить вам Билла Браудера, человека, стоящего за идеей закона Магнитского.
Либерман и его советники остановились. Сенаторы обычно держат в голове сотни важных мыслей одновременно, и иногда им требуется несколько секунд, чтобы понять, о ком идет речь. Когда он услышал «закон Магнитского», его лицо просветлело.
— А, господин Браудер! — Он повернулся ко мне. — Рад познакомиться. Позвольте поблагодарить вас за важное дело, которым вы занимаетесь.
Мне польстило, что он знает обо мне.
— Я не смог бы ничего достичь без вашей поддержки, — чистосердечно ответил я. — Но есть одна проблема. Как вы наверняка знаете, Белый дом настаивает на отмене поправки Джексона — Вэника.
— Да, это так.
— Я считаю аморальным то, что правительство, аннулируя один из важнейших правозащитных актов за всю американскую историю, в то же время препятствует принятию закона Магнитского.
Он подумал, а затем прямолинейно ответил:
— Вы совершенно правы, и с этим надо что-то делать.
— Но что можно предпринять?
— Вот что я думаю. Мы заявим правительству, что не одобрим отмену поправки Джексона — Вэника, если они не перестанут препятствовать принятию закона Магнитского. Уверен, что Джон, Бен и Роджер[21] поддержат меня в этом.
— Это будет сильным ходом. Спасибо вам.
— Нет, Билл, это вам спасибо за все, что вы делаете.
Затем Либерман повернулся к своим советникам, попросил одного из них напомнить ему составить соответствующее письмо и ушел, а мы с Джулианной остались стоять среди шума и суеты зала.
Через несколько секунд я повернулся к своей спутнице:
— Мне это не приснилось?
— Нет, Билл. Вот так делаются дела в Вашингтоне. Поздравляю!
Либерман сдержал слово и несколько дней спустя вместе с другими инициаторами закона Магнитского направил письмо председателю финансового комитета сената, сенатору от штата Монтана Максу Бокусу. Подобно тому как сенатский комитет по международным отношениям должен был одобрить и внести на голосование закон Магнитского, финансовый комитет сената должен был сделать то же самое в отношении законопроекта об отмене поправки Джексона — Вэника.