Поэтому мы с Мэри подходим друг другу: я не знаю, кто есть кто, а она знает и все равно их не любит.
Одна из кошек, проживающих в сарае, сидит на плечах у Мэри. Это рыжая Глициния, потому что она обожает карабкаться вверх[5], в основном по людям. Но мы считаем ее забавной. Сейчас она впилась Мэри в спину и сидит там, пока Мэри достает сено из вьюка. Мэри поднимает голову, бросает на меня взгляд, затем отворачивается и кладет немного сена в сетку. Похоже, она не заметила, что я расстроена.
– С вами все в порядке? – спрашиваю я.
– Да, все отлично. – Мэри яростно выдергивает сено из вьюка. – Я просто иногда не понимаю тебя.
У меня все сжимается внутри. Что я сделала? Сегодня я больше ничего не вынесу.
– Ну, я вас тоже не понимаю, – отвечаю я. – Поэтому мы квиты.
Мэри поднимает голову и смотрит на меня. Вероятно, ее удивил мой тон. Затем она осторожно встает. Она пытается спустить Глицинию на землю, но стоит Мэри наклониться вперед, как Глициния виснет у нее на груди, впившись когтями.
– Чертова кошка! – кричит Мэри, хотя я знаю, что она ее обожает. Кошка спрыгивает.
– Выкладывайте, Мэри, – говорю я. – У меня был ужасный день, и я могла бы без всего этого обойтись.
Глициния начинает взбираться вверх по моим брюкам, я наклоняюсь, чтобы ее подхватить, пока она мне все ноги не расцарапала.
Мэри распрямляется и поворачивается ко мне, потирая поясницу.
– Я знаю, что мы здесь не очень хорошо умеем общаться с людьми, но ты же должна понимать, что Верити Синглтон – это наш самый главный спонсор, и мы должны пресмыкаться, кланяться и шаркать ножкой в ее присутствии?
– Да, – киваю я.
Мэри шьет одежду для маленьких собачек – таких, которых знаменитости носят в сумочках. Это занятие как-то не вяжется с ее характером, но она украшает ее пайетками, стразами, «мотивирующими» фразочками о собаках, и выглядит все это очень неубедительно. Но дело в том, что одежда для собачек продается за большие деньги. Верити берет ее большими партиями, продает в интернет-магазине и передает всю прибыль приюту, а также просто каждый месяц жертвует нам деньги. Верити – наша супергероиня.
Глициния трется головой о мой подбородок. Из пасти у нее пахнет рыбой.
– Она приходила на прошлой неделе, – продолжает Мэри. – Она не ожидала, что к ней отнесутся, как к обычной посетительнице.
«О боже!» Я чувствую, как краснею – краснота от груди поднимается к лицу, которое я прячу в густой шерсти Глицинии. Женщина, которая приходила на прошлой неделе. Это была Верити Синглтон.
– Я не… – я осеклась. Что я могу сказать Мэри? Что не узнала Верити? Она не поймет. Если только не объяснить ей, какая для меня проблема запоминать и распознавать лица, но даже и тогда, возможно, Мэри не поймет.
Мэри начинает наполнять следующую сетку, решительно заталкивая в нее сено. Глициния впивается когтями мне в шею.
– И ты сказала ей, что Умберто отлично себя чувствует в своем новом доме, когда ты прекрасно знала, что его пришлось усыпить, – говорит Мэри.
– Я не думала, что это была…
Я понятия не имею, что сказать. Чертова баба не представилась. Она тут появилась, как случайная посетительница, которая просто видела Умберто, одного из наших котов, на нашей странице в Фейсбуке[6]. Я не посчитала нужным рассказывать ей обо всех его болезнях и о нашем решении его усыпить. Люди критикуют нас за усыпление и также критикуют нас, когда мы тратим тысячи фунтов стерлингов на одно животное, да и такие новости в социальных сетях моментально распространяются, и начинается настоящее безумие.
– Я не поняла, что это была она, – наконец говорю я. Верити носит короткую стрижку, у нее светло-русые волосы и стандартное лицо. Таких вообще не должно быть.
Мэри раздраженно вздыхает.
– Как ты могла не узнать ее? Как такое вообще возможно?
На заднем фоне хрюкают свиньи, как бы поддерживая ее позицию.
Мне хочется огрызнуться. Сказать ей, что у меня умирает бабушка. И она сама тоже не умеет общаться с людьми. И если Верити Синглтон так легко обидеть, то и Мэри с таким же успехом могла вывести ее из себя. Но я очень болезненно отношусь к проблемам распознавания лиц.
В голове всплывает воспоминание. Я стою у школьных ворот, мне около восьми лет. Я знаю, что тетя Делла должна была за мной приехать, утром на ней было розовое платье, но у ворот нет ни одной женщины в таком платье. Большинство мам блондинки или брюнетки, а Делла рыжая, поэтому, когда я вижу женщину с длинными рыжими волосами, я бегу к ней и хватаю ее за руку. Женщина издает странный звук и смотрит на меня сверху вниз.
6
21 марта 2022 г. деятельность социальных сетей Instagram и Facebook, принадлежащих компании Meta Platforms Inc., была признана Тверским судом г. Москвы экстремистской и запрещена на территории России.