– Нет, завтра утром первая из них уже должна быть у меня в кабинете.
– Ладно, как скажешь.
Старший лейтенант повернулся к Дремину:
– А ты что скажешь? Как успехи?
Младший следователь провел указательным пальцем по тонким усикам, порылся в бумагах, словно собираясь с мыслями.
– Семь мальчиков воспитывались в том же приюте, что и наши восемь женщин. Сведения есть о четверых из них, потому что только они не были усыновлены и покинули детский дом под фамилиями, полученными при поступлении. Остальных троих усыновили в разное время. Одного в возрасте шести лет, других – девяти и десяти соответственно. Это все, что мне удалось узнать без ордера. И, честно говоря, я сомневаюсь, что у нас есть основания на его получение.
Самсонов понимал, что Дремин прав, поэтому только сделал знак продолжать.
– Четверо оставшихся: Бокатов Денис Дмитриевич, Работов Федор Дмитриевич, Анисимов Борис Борисович, Иртемьев Кирилл Кириллович. Мне удалось разузнать о них кое-что, но про импотенцию выяснить ничего не удалось, это информация конфиденциальная. С травмами гениталий никто из этих четверых в больницу не обращался. Первый женат…
– Погоди, – прервал Самсонов, – а почему такие странные отчества? – Он забрал у Дремина листок с фамилиями. – У Бокатова и Работова совпадают, а у Анисимова и Иртемьева – созвучны именам.
– Я тоже обратил внимание, – кивнул Дремин. – В детдоме мне это объяснили так: когда ребенок поступает в приют анонимно, без сопроводительной записки и документов – проще говоря, когда его находят на обочине или подбрасывают, – фамилию и имя придумывают в приюте, и тогда они дают мальчику отчество того сотрудника, который оформляет поступление младенца. Как случилось с Бокатовым и Работовым. Если же ребенка отдает в приют мать, а сведения об отце не указывает, то отчество дается созвучно имени. Это случаи Анисимова и Иртемьева.
– Ясно. Так что ты узнал про этих четверых?
– Не так уж много. Времени маловато было. – Дремин откашлялся. – Итак… Бокатов женат, двое детей, работает автослесарем. Никаких приводов в полицию, судимостей и всего такого прочего. Чист, как стекло после дождя. Живет в квартире, за которую они с женой выплачивают ипотеку, осталось три года. Работов отбывает срок в «Крестах» за попытку вооруженного грабежа, до этого был судим за угон автомобилей.
– Сколько он сидит уже? – вставил Самсонов.
– Два года, так что убить Симохину и Пахомову никак не мог.
– Забудем о нем.
– Как скажешь. Следующий – Анисимов. Не женат, детей нет, живет в однокомнатной квартире, за которую год назад выплатил ипотеку. Вот он довольно любопытный экземпляр. Дело в том, что еще в детдоме он выпал из окна второго этажа во время игры в догонялки.
– И что, ему при этом член оторвало? – усмехнулся Коровин.
Самсонов недовольно посмотрел на следака, но тот этого не заметил. Просто закурил очередную сигарету и, прищурившись, уставился на Дремина. Тот изобразил кривую ухмылку и продолжал:
– Анисимов упал на грузовик, который привез для детдомовской столовки еду, и сломал ногу. Также повредил левое яичко. Что-то там у него перекрутилось. Это мне удалось узнать из медкарты в городской больнице, куда его отправили. Сведения сохранились в архиве, и мне пришлось проторчать там минут сорок, пока откопали его карту.
– Молодец, – дежурно похвалил Самсонов. – Дальше что?
– Яичко пришлось удалить, но операция прошла успешно. Нога тоже срослась, правда, возможно, осталась небольшая хромота. Это все.
– С тех пор Анисимов обращался в поликлинику или больницу по какому-нибудь поводу?
– В эту – нет. По месту жительства – наверняка. Но до нее руки у меня не дошли. Впрочем, если у него возникли проблемы с потенцией, он ходил в специализированную клинику.
– Это если не было осложнений после травмы, – возразил Самсонов.
– Ладно, я этим займусь.
– Как у него в плане криминала?
– Был в прошлом году задержан в пьяном виде, голый, на Пулковском шоссе. Наложен административный штраф.
– Все?
– Все. Теперь про Иртемьева. Он работает воспитателем в детдоме, где рос. В разводе, трое детей, из них один приемный. Живут с матерью. Судимостей, приводов, арестов не имеет.
– Ты с ним встречался?
– Конечно. Он мне и объяснил про отчества.
– Как он тебе показался?
– По-моему, отличный мужик. И точно не импотент, раз двоих детей родил.
– Расспросил его про Симохину и Пахомову?
– Само собой. Но он не смог их вспомнить. Они не дружили.
– Жаль. А с кем Анисимов играл в догонялки, когда выпал из окна?
– Не знаю. С какими-то девчонками. Их имена никто не смог вспомнить. Думаешь, он мог свалиться из-за них?