– Это было необходимо, – сказал я сам себе, пытаясь найти хоть какое-то оправдание.
– Теперь мне будет легче.
– И континент неплохой получился. В этот момент я вспомнил, чем сопровождаются горнообразовательные процессы, и сразу взлетел в стратосферу. Так и есть – цунами мчалось по глади океана, и фронт страшного землетрясения сокрушал кору планеты, почти догоняя сверхзвуковую волну. Я ещё раз отпустил Силу, породив встречные колебания той же частоты, но с противоположной амплитудой. На всю жизнь я запомнил момент их встречи. Грохот от столкновения квинтилионов тонн воды достиг космоса, звук разметал тучи и в небо рванулись гейзеры взбешенной жидкости, а их догоняли скалы, которые в неистовой пляске энергий возносились со дна Океана, где столкнулись волны землетрясений… Через некоторое время на беснующейся поверхности океана Ардар образовалось кольцо рифов, окруживших мой материк идеально правильным кругом. Я опустился на голые, раскалённые скалы, и задумался, окружённый паром и ядовитыми испарениями серы. Сила меня пугала. Я мог ВСЁ. Я мог погасить Солнце, лишь пожелав этого. Кто я такой?! Откуда могла возникнуть подобная мощь? Я понимал уже тогда, что никакой я не дракон. Я просто родился в теле дракона, и уже явственно сознавал, что перерос его. Так кто я? Или… Или ЧТО я?
На этот вопрос я ищу ответ до сих пор. Сейчас я уже знаю, ЧТО есть Сила. И понимаю, сколь рисковал я тогда, дав её настоящую свободу. Но я по-прежнему не знаю, почему именно мне досталось счастье – или несчастье
повелевать этой невообразимой мощью. Тогда, ранним утром, сидя на только что созданной мною земле, я осознал, что просто не имею права так рисковать. Сегодня я едва не уничтожил весь мир, став Солнцем и не сдержав собственную мощь. Завтра я могу не успеть. Мучаясь неуверенностью, я вернулся в Гелиополь, где многие драконы уже
успели проснуться и взлететь, желая разузнать, что за далёкий гром доносится со стороны океана. Со дня моего возвращения прошло почти два года, но я всё ещё был чужаком. Хотя друзья из-за всех сил старались придать мне смысл жизни. О, боги, как я хотел стать простым, ничем не примечательным драконом… Желая достигуть этой цели, я выстроил себе небольшой домик на берегу того самого озера, где впервые встретил невраждебное к себе существо – Сапсана, ставшего моим лучшим другом. И я похоронил себя в этом домике.
Вернее, похоронил мага по имени Винг. Дракон Винг пытался втянуться в жизнь, но у него плохо получалось. Я продолжал быть одиноким, и часто просто лежал на солнце целыми днями, погружаясь в печальные размышления. Новый смысл в жизни дало мне искусство. На Локхе я впервые увидел картины и скульптуры драконов, и это зрелище навсегда оставило след в моей душе. Меня не привлекали сильно развитые в ареале театр и спорт. Но картины… Многие свои картины я сжигал, ибо не мог показать их никому. Некоторые созданные мною статуи поставили в аллеях Кроноса, но я просил не говорить, кто автор. Постепенно, очень медленно, я начинал приходить в себя. Со мной беседовали многие драконы, однажды навестил сам ареал-вождь Зест. Это понемногу лечило раны в моём сердце, чешуйка за чешуйкой ломая броню, в которую я заковал свою душу… Шли годы, я жил дома, и боль прошлого отступала всё дальше и дальше.
Глава 3
Молодые маги так увлеклись чтением, что грифону пришлось потрясти их крылом, прежде чем Стиг и Диана опомнились. Подняв голову, девушка с трудом вернулась в реальный мир.
– Да, Гориэк?
– Это правда? – спросил грифон, указав когтем на пергамент. – Винг действительно убил семерых высших магов? Стиг и Диана переглянулись.
– Мы узнали об этом из рукописи, – честно ответил юноша.
– Я тоже… – задумчиво протянул Гориэк. – Странно. Зачем магам требовалось скрывать такой факт? Разве это не усилило бы ненависть к Вингу? Диана пожала плечами.
– Маги не жалуются всем подряд на свои проблемы.
– А знаешь, ты права, – заметил Стиг. – Возможно, преемник Магистра не желал, чтобы народу казалось будто любой дракон может запросто уничтожить семерых высших волшебников. Гориэк фыркнул.
– Это Винг-то «любой дракон»?
– В глазах обычных людей Винг был простым драконом, – возразил Стиг. – Согласно общепринятым верованиям, магия проистекает от светлых богов, значит объявить Винга волшебником было нельзя.
– А как же демон Йакс? – пернатый хитро прищурился. Диана медленно кивнула.
– Мой брат прав, – она обернулась к грифону. – Если дракон, даже
владеющий демонической силой, победил семерых высших магов – кто усомнится в могуществе Йакса? Думаю, преемники погибших правителей Ронненберга поспешили искоренить все свидетельства о реальных причинах гибели Учителей. Вот почему даже нам, ученикам четвертого Круга…
– Пока еще третьего, – напомнил Стиг. Он обернулся к Гориэку.
– Здесь написано, что Игла тяжело ранил эльф по имени Эльстар, – юноша подался вперед. – Это был тот самый Эльстар? Причина Второй Эльфийской войны? Грифон усмехнулся уголками пластичного клюва.
– Читайте дальше…
…Не понимаю, как я выжил. У меня были сломаны оба крыла, несколько рёбер. Отбиты внутренности. В груди зияла страшная рана. Если бы я не упал в сугроб, то неминуемо сгорел бы заживо – снег затушил огонь. Но половина перьев сгорела, вся грудная клетка была обожжена… Очнулся я только на следующий день. Встать не смог, пришлось ползти. На вершине холма я обнаружил потухший костёр и свои вещи. Разумеется, Эльстару и в голову не пришло бы взять что-то, принадлежавшее служителю Зла…
Эльстаррррр!!! Ненависть к этому эльфу едва не погубила меня в тот день. Я рычал и пытался встать, но, к счастью, не смог. В одной из сумок хранился бальзам, данный мне Араминтой. Он, без сомнения, спас
мне жизнь. Я намазал раны этой смесью и сразу почувствовал облегчение. До полудня я отдыхал, с трудом дыша морозным воздухом. Затем принялся за крылья. Левое сломалось рядом с тем самым местом, где некогда его переломил Винг. Правое – в двух местах. Я разломал своё копьё на части и использовал их как шины. От боли едва не потерял сознание, но довёл до конца работу и привязал крылья к спине. Потом стало легче… Первые дни я, дрожа от холода, провёл на подстилке из еловых веток, кутаясь в свою накидку. От голода в глазах плясали огоньки, но было просто смешно думать об охоте. На четвёртый день я понял, что если не поем, то просто умру. С трудом встав, я медленно заковылял вниз с холма, морщась на каждом шагу. В ту ночь мне удалось найти дикую свинью и попасть в неё наконечником копья. Вернувшись и разведя костёр, я крепко задумался. Меня фактически убили. Я нахожусь неизвестно где, в безлюдном районе на полпути между Арнором и Элиранией. Не могу летать, и не смогу ещё как минимум полгода. Охотиться почти не умею. Зима, повсюду бродят волки. И хотя с грифоном им не справиться, они вполне могут просто затравить меня, не давая возможности отойти с полянки… И всё это сотворил молодой фанатик, убеждённый, что служит Добру. Где он взял свою корону? Я никогда не слышал о столь мощных талисманах, исключая, конечно, медальон Винга. Однако дракон и без медальона был самым могущественным магом в истории, в то время как Эльстар явно понятия не имел про магию… При мысли о том, что может натворить этот мальчишка, имея в руках подобную силу, мне стало плохо. Я предаю свою страну, сидя здесь! Но что я могу сделать?! Только идти! И я пошёл. В первый день я прошёл около двух километров, потом сдался. Крылья горели, как на огне, грудь сдавливало, при каждом вздохе там что-то хрипело. Я понял, что просто умру и ничего не