Договорились, что Гриша повнимательней присмотрится к своим ощущениям, поэкспериментируем, пока об этом распространяться не будем. Ночевать, снова, пошёл к лётчикам. Сразу не уснул, да и рановато было. Прислушался со своего места, разгорался спор, как повысить маневренность звена. Все уперлось в слетанность и мастерство ведомых. Натура Василия не вынесла наивности этих рассуждений, всё-таки он встрял: - То, что у вас есть,-предел маневренности трёх самолетного звена. Для маломаневренных бомберов, ну может ещё для штурмовиков, типа ИЛ-2 -нормально. Для истребителя - пара! Ну, вы попробуйте стать три человека в шеренгу и походить с поворотами влево-вправо! Тут же расчистили полянку. Провели натурный эксперимент. В тройке ведомому всё время приходилось то останавливаться или того хуже сдавать назад, что в воздухе - никак, то оказаться на месте ведущего, а то и вовсе получалась куча мала. Было бы весело, если бы не было так грустно. В паре ведомый ходил за ведущим как нитка за иголкой: "Кроме того в паре ведомый может легко перестроиться из левого пеленга в правый и обратно, что в тройке категорически невозможно, - комментировал он. Замечание, что звеньевой должен подавать команды на маневр. - Да в бою, без радио, пока покачает крыльями, пока его поймут, половину посбивают. Это и есть предел маневренности.
- У тройки огневой потенциал выше в полтора раза, -высказал явно заученную мысль один из пилотов.
- Вопрос спорный. Дело в том, что огонь ведет ведущий звена, в основном. В шестёрке из двух звеньев - ведущих два, а в парах три, соответственно огневая мощь в полтора раза выше, при номинале в шесть единиц.
Сашко, за эти два дня приобрёл некоторый авторитет в области обслуживания самолётов, но его рассуждения по поводу тактики воздушного боя не лезли ни в какие ворота. Хотя и возразить, особо было нечего.
-Это преклонение перед тактикой врага, - выдал довод комсорг.
- Нет, это разумный подход.
- Хочешь сказать у начальства нет разума, - съехидничал он.
- Разум есть, не хватает информации, то-что очевидно в низу не всегда заметно с высоты.
В возникшей паузе, раздался голос комэска: - Всё равно никто не позволит нарушать наставление, -и как бы противореча себе, добавил, - где взять столько ведущих?
- Ведущих у нас четыре, ещё один -звеньевой из второй, ну и одного из подготовленных летчиков. А наставления нарушать, конечно, нельзя. Взлетать как прежде в две тройки, в воздухе же перестраиваться по обстановке. Сейчас тоже парами возвращаются, мало ли что. Если, конечно, никто докладывать не помчится. Все, почему-то уставились на комсорга.
Тот поёжился под взглядами, -А, я что, разве что в порядке эксперимента.
- На счёт эксперимента, это ты здорово придумал. Всё конец дебатам. Отбой, завтра легче не будет. После завтра перебазирование - вопрос решён.- распорядился Попов.
Уже засыпая, вспомнил мысль, которая царапнула на самолетной свалке: - там лежал бесхвостый немец, шмякнулся он хорошо, но не сгорел. Надо бы поковыряться.
Глава 4.
ДЕНЬ ТРЕТИЙ
Утро. Вновь вызвали в штаб. Обоих. У палатки стояли командир, НШ и инженер. Начал НШ: "Подписан приказ о призыве в РККА тов. Смушкевич А.Я. зачислении в штат полка в звании рядового. Документы в строевом. На построении примешь присягу, там и солдатскую получишь. Кроме того, приказом в полку создана особая группа мотористов в которую входят - старший группы сержант Киселёв Г.И. и красноармеец Смушкевич. Подчиняетесь инженеру полка." Дальше подключился командир: "Задачу вам поставят, у меня личная просьба. Мне доложили, вы вчера самолет подняли.... -он щёлкнул пальцами, не найдя сравнение, продолжил, -есть у нас спарка, дохлая, учебная, но боевая, завтра перебазирование, придётся бросить. Гляньте её может получится поднять?"
Мы кивнули. Задача группы определялась следующая: -отладка моторов на самолётах полка, набор статистики, составление графика обслуживания. Так же авральная группа на случай ЧП. Конкретно сегодня: профилактика (начать со второй АЭ, они первыми, девяткой, уходят на охрану моста ставшего стратегическим), потом доработать второе звено третьей и если ничего не будет займётесь спаркой. Инженер, явно, считал это блажью, безнадёжным делом, пустой тратой времени. А вот предложение, поискать запчасти на списанных, принял с энтузиазмом, пообещал выделит полуторку, если наберётся много.
Ну, вот, задачи определены - за работу Товарищи. Пробежались по стоянке "второй", подходили по-разному: -когда Гриша первым, когда я -результат не отличался. Не обнаружили ничего срочного, хотя механикам подсказали кое-что на будущее. Демонстративно записал в блокнот - серьёзнее отнесутся, а главное самому не забыть! Пошли в "первую". Здесь, тоже, готовились к вылету. Оказалось -регулировать холодный двигатель не выходит, а диагностика пожалуйста! Это сильно облегчило нам жизнь. На 21ом задержались. Показалось наступает откат (мы то с Гришей уже поняли, что дело не только в настройках. Сам он ничего не чувствовал, верил на слово, результат видели все). Трогать ничего не стал -надо посмотреть процесс. Кое кому придётся побыть подопытным кроликом, после вылета ещё раз заглянуть на 21й расспросить Лёшу об ощущениях. Заметил, что Попов собрал в сторонке лётчиков первых двух звеньев и, палец даю, готовят эксперимент по вчерашнему разговору. Так и есть. Мой, абсолютно-идеальный слух не напрягаясь, уловил, как они договариваются о порядке взлета тройками. Где перестроятся в пары, кто с кем, боевой порядок пар. Хотелось им подсказать про этажерку, не стал. Для неё нужна связь. Записал этот пунктик в блокнот. Теперь в "третью" и на спарку, пока "вторая" не вернулась, наверняка работы подкинут. Возле УТИ-4 нас встретила группа механиков, оказавшиеся временно свободными из-за боевой убыли материальной части. Одного сержант Киселёв послал за полуторкой. Далее раскапотировли мотор и сделали вид что полезли смотреть. На самом деле просто прижались ладонями к металлу.