Тогда ничего не получится, рожденная с мастерством. И все же ты поймешь, что я хочу. Тебе придется.
— Почему?
Я шагнула за угол, ожидая увидеть его огромное склизкое тело. Но его там не было.
— Почему?
И снова смех, от которого я скривилась. Я никогда не слышала такой злой смех. Зло пыталось забраться в мое сердце.
Я больше не могла терпеть это. Я должна была покончить с этим. Еще один поворот ничего не принес, и я бросилась бегом к библиотеке.
— Что ты сделаешь с Антой? Если тронешь моего оленя или Каза, я тебя убью!
Смех стал громче. В этот раз он звучал не в голове. А справа. Я развернулась и последовала на звук. Я проходила мимо старых картин королевской семьи, пыльных доспехов, а меч становился тяжелее, и мышцы болели.
— Выходи и сразись, трус! — закричала я.
Всему свое время, рожденная с мастерством, — дразнил он.
И тут я поняла, что он меня обманул. Пока я гналась за смехом в своей голове, Водяной сбежал в другую сторону. Я выругалась и развернулась. Где он?
Я должна была рискнуть. Если я пробегу через библиотеку и поверну налево, то смогу перехватить Водяного, пока он двигается к западному крылу. Он должен удаляться от меня. Это могло не сработать. Водяной мог уже свернуть куда-то, но я должна была попробовать.
Я схватила рукоять меча крепче и вошла в библиотеку через огромные деревянные двери. Комната была большой с дополнительным балконом над стеллажами. Вообще-то, я любила библиотеку, она напоминала мне о времени, когда отец учил меня читать, но сейчас мне было не до этого, я была напряжена, а в горле пересохло. Но я сосредоточилась. Я думала о ветре, пока шла по библиотеке. Я представляла воющие ветра и ураганы. Я рисовала мысленно двери по другую сторону библиотеки и коридоры за ней. Я могла послать по ним ветер, чтобы поймать Водяного, чтобы выхватить преимущество.
Бежать и призывать ветер одновременно было сложно, перед глазами потемнело, и я едва не упала в обморок. Покачав головой, я взяла себя в руки. Ураган полетел вперед, терзая по пути гобелены.
Я бежала за ним, вскинув меч. Тишины в замке уже не было, но пропало и клацанье Водяного. После библиотеки я повернула направо и последовала за своим вихрем. Больше я ничего не могла делать, но пыталась уловить глазами черный силуэт. Сила урагана ранила бы даже Водяного.
Я уклонилась от обломка. Ураган отреагировал на мой приказ и ускорился, словно был верным псом. Я обхватила рукоять меча обеими руками, мы были близко. Сердце колотилось. Вот и он. Вот и миг, когда я уничтожу Водяного.
Визг послышался среди воя ветра. Я прорывалась сквозь ураган, что не ранил меня. А пот серебряная фляжка, пролетая, больно ударила по плечу.
Когда я увидела его, кровь застыла. После леса Ваэрг я видела этого монстра впервые, и все его насмешки, загадки и издевки закружились в голове, словно и там был ураган. На ужасающий миг я застыла в его присутствии. Водяной встал на дыбы, приподнятый ветром. Множество его ножек шевелились в воздухе, зубы клацали друг о друга. Его тело извивалось, и панцири ударяли друг о друга, казалось, что и там у него есть зубы. Он посмотрел мне в глаза, прозрачный зеленый цвет окружал черноту. Увидев меня, он плюнул сывороткой, но ветер сбил ее.
Еще один небольшой ураган должен был вытащить пару кирпичей из стен, но не все сразу. И кирпичи падали на Водяного, ударяя его. Я быстро остановилась, поняв, что так разрушу весь дворец.
Ты не так сильна, как я, рожденная с мастерством, — дразнил меня он. — Где же твой белый олень? Кто теперь тебя защитит?
При упоминании Анты я бросилась вперед и ударила Водяного. Но поняла слишком поздно, что этого он и хотел. И посреди урагана и кирпичей Водяной умудрился ударить меня одной из своих заостренных ножек, царапая мне лицо и грудь. Я отступила, ошеломленная, и Водяной плюнул в меня сывороткой.
Что бы ты ни увидела, он никогда тебя не полюбит. И не из-за той поддельной рожденной с мастерством, а из-за того, что ты соврала ему.
Ломай сердце на куски,
Я всегда вру, ошиблась ты.
— Нет! — крикнула я. Плохо дело. И меня утянуло в видение.
* * *
И снова Каз. Его глаза уже не были в слезах, он и не был мальчиком, а стал спокойным юношей. Но пока я смотрела, как он стоял у окна и смотрел на море, он напоминал мне того мальчика, а не Каза, которого я знала. Я вспомнила кошмар королевы, и сердце сжалось. Я дважды видела, как его убивают. Боль уже была невыносимой, и не из-за эмоций королевы, что я почувствовала тогда, но из-за того, что я страдала, когда страдал он.