-- Командор, -- спокойно сказал Олаф. Его глаза уже привыкли к освещению и теперь факелы были скорее врагом, нежели помощником несчастных магов. -- Вы совершаете ошибку.
-- Я следую уставу, брат Олаф, -- язвительно ответил Уоррет, видимо, не простивший ему шутку с пальцем. -- Вы, как священный рыцарь, должны прекрасно меня понимать и...
Командор не успел договорить. Всегда спокойного и рассудительного Олафа пьянила сила, исходящая от факелов. С кривой улыбкой он взмахнул руками и, словно по его команде, рыцари почти одновременно ответили ему воплем, полным ужаса, им вторили перепуганные лошади. Языки пламени объединились и начали расти ввысь, щекоча своды потолка. Олаф понимал, что среди рыцарей обязательно должны быть маги, наделенные силой Огня, что через мгновение они придут в себя и смогут действовать, но старому монаху было достаточно этого мгновения. Он разбежался и прыгнул в пламя. Яркая вспышка осветила самые темные углы конюшни и внезапно исчезла. Все погрузилось во тьму.
Оказавшись во дворе, Олаф огляделся. Кареты нигде не было. Тяжелые низкие тучи над головой недовольно гремели. Рыцарь побежал. Вдалеке, у главных ворот, где всего лишь сутки назад их радушно встречали, стояла черная карета. Ее медленно обступала дюжина рыцарей. Кривая молния разрезала тучи. Пошел дождь. Дверь кареты внезапно открылась и из нее высунулся Стефан.
-- Братья! -- прокричал он, сопровождаемый рокотом грома, -- расступитесь!
Олаф покачал головой. Подобной глупости от Стефана он никак не ожидал. Один из нападающих рыцарей поднял руку и из под его ног вырвался поток грязи, полетевший прямо на Стефана. Маги Земли любили это связывающее заклинание. Грязь попадает на жертву и мгновенно каменеет, сковывая противника. Внезапно, поток грязи резко повернул назад, словно отскочив от щита, и полетел обратно в заклинателя.
-- Одумайтесь! -- продолжал призывать Стефан. -- Насилие в стенах ордена недопустимо!
"Что за дурачок", -- подумал Олаф, подбираясь к карете. Однако нападающие действительно медлили, словно прислушиваясь к словам здоровяка-оратора.
-- Смотрите, еще один! -- внезапно прокричал рыцарь, указывая рукой на Олафа.
Все повернулись в его сторону, оставляя без внимания карету. Олаф приготовился к атаке, но краем глаза увидел, как из кареты вылез Густав. Он, вместе со Стефаном, воздел руки к небу.
-- Брат Олаф, -- прокричал один из нападающих, -- сдавайтесь!
И на них обрушилась стена дождя. Никакой ливень, когда-либо виденный Олафом, не мог сравниться по силе с сегодняшним. Ничего не было видно на расстоянии вытянутой руки. Олаф шел в направлении кареты, стараясь не столкнуться с рыцарями. В подобных условиях сила Огня практически бесполезна. Внезапно, перед ним образовалось подобие коридора. По бокам и сверху продолжал шуметь дождь, но на Олафа не упало ни одной капли. В конце коридора он видел карету и машущего ему Стефана. Старый рыцарь ускорил шаг. Едва Олаф добрался до кареты, как стена дождя вновь сомкнулась за его спиной. Он посмотрел назад. Всего в шаге от кареты бушевала буря, здесь же лишь накрапывал мелкий дождик.
-- Брат Олаф, -- сказал Стефан, -- мы так волновались за вас. Когда мы начали выезжать, к нам подошли братья и предъявили нам нелепые обвинения. Я решительно ничего не понимаю.
-- Потом объясню, -- сказал Олаф, садясь в карету, -- Густав, где Мартин?
Густав уже сидел на козлах. Не оборачиваясь, он сказал:
-- Брат Мартин пошел посмотреть, что там с воротами. Едемте, он уже должен был управиться.
-- Простите меня, братья, -- Стефан бросил печальный взгляд на стену дождя.
-- Что это? -- спросил Олаф.
-- Ах, это Гнев Небес, -- виновато сказал Стефан, -- парное заклинание. Мы не были уверены, что получится, но когда увидели вас, решили рискнуть.
-- И долго оно еще будет длиться?
-- Обычно минут десять, но внутри братья. Они могут развеять его и быстрее. Бедняги, потом будут все в синяках. -- Стефан сочувственно покачал головой.
У ворот было тихо. Часовые угрюмо смотрели на подъехавшую карету. Почти по пояс в земле, они напоминали статуи возле озера в парке.
-- Мартин! -- позвал Олаф.
-- Да! -- отозвался тот, -- вы не поверите, но эти паршивцы не захотели сказать мне секрет открытия врат.