- Нравится? – Стас завел двигатель, слегка передвинул рычаг КПП вперед, тронул педаль газа – и машина сорвалась с места. От бешеного ускорения меня вжало в сиденье. – Конечно, не японский стиль, где все гармонично и на своем месте, но тоже не пальцем делано.
- Да, ничего так, - я посмотрел на дорогу через лобовое стекло, и заметил ту самую странную надпись снаружи стекла, которую видел еще в первый раз. – Слушай, а что это за надпись у тебя – Виктория?
- Ну, это типа имя машины. На самом деле, изначально заказывалась надпись «виктори» – что по-английски означает победу, но когда делали тюнинг, что-то перепутали, и написали неправильно.
- Значит, у тебя машину теперь зовут Викой, что ли?
- Ты давай, не умничай, - Стас с легкостью лавировал в плотном транспортном потоке, небрежно держа баранку одной рукой, и одним глазком поглядывая на экран бортового компьютера, где мигали какие-то разноцветные линии, наверняка обозначающие работу двигателя. Он действительно был первоклассным водителем, а еще заметно, что машину делал конкретно под себя – с «Супрой», которая полностью унаследовала горячий нрав своей хозяйки, у меня такой идеальной гармонии никогда не было. – Лучше скажи, кто эта Лиля, которую бандиты похитили, и знает ли она о Сорокине?
- Я ей ничего не рассказывал. Но про то, что я гонщик, она знает.
- Ну, про это весь город знает, так что ничего страшного. И в каких вы с ней отношениях? В очень близких, давно встречаетесь, или у вас все только начинается?
- Скорее, у нас уже все закончилось, - при воспоминании о ресторане я вздохнул. – Она от меня ждала прекрасного вечера, а я, гад, все испортил, соблазнился другой девушкой, и сбежал со свидания.
- Хера се! И что такого было у той другой девушки, чего не было у Лили?
- «Ниссан Сильвия» с правым рулем.
- Да уж, - Стас бросил в мою сторону быстрый взгляд. – Как гонщик, я тебя понимаю, но как нормальный человек, скажу, что ты поступил, как мудак.
- Спасибо, и без тебя знаю. Кстати, а у тебя самого-то кто-то есть?
- Нет никого, - ответил он после небольшой паузы. – «Десятка» есть, и мне хватает.
- Так вы с ней и спите вместе?
- Ну, это как получится. Так значит, даже если наша работа неуловимых мстителей закончится неудачно, и Лиля погибнет, тебя это сильно не расстроит, верно?
- Охренел? С чего это вдруг такие вопросы?
- Надо же о чем-то поговорить, пока едем, - философски заметил гонщик. – Кстати, мы почти приехали.
И действительно, за то короткое время, пока мы болтали, «десятка» уже успела проскочить два или три района, и оказаться в нужном. Вот, что значит знание города и быстрая машина. Дорога здесь поднималась под уклон, но в том месте, где начинался подъем, влево отходила узкая грунтовка, теряющаяся среди выстроившихся рядами гаражей кооператива. Всего их здесь было не то сорок, не то пятьдесят строений, насколько я правильно помнил. Вопреки ожиданиям, Стас не свернул на грунтовку, а заехал в небольшой «карманчик» с другой стороны дороги.
- И что дальше? – спросил я.
- Ждем звонка, - ответил гонщик. – Осталось еще десять минут.
- А деньги? Деньги-то я так и не собрал. Да и нет у меня трехсот штук.
- Не бойся, кое-какая мелочевка у меня имеется. Покажем им, а остальное, типа, после того, как они вернут нам твою девчонку.
- Ладно, как скажешь, - полностью доверившись ему в плане тактике и стратегии, я расслабился, и закрыл глаза.
Мимо прополз громыхающий «Фольксваген Транспортер» с надписью «Пицца-экспресс» на борту, включил «аварийку», и притерся к обочине. Из кабины выбрался водитель, поднял капот, и склонился над движком. По какой-то причине стекла в фургоне были тонированы, и увидеть, сидел ли кто еще в кабине, не представлялось возможным. Стас с интересом наблюдал за действиями доставщика пиццы, который никак не мог разобраться, почему его машина не испытывает желания никуда ехать, во всей позе напарника чувствовалось спокойствие и хладнокровие. Я отчаянно ему позавидовал – у меня самого глаз слегка дергался, как во время нервного тика. Шутка ли, бандиты, да еще и Лиля – тут у кого угодно нервы не выдержат, даже у самого закаленного уличного гонщика. А я уже начал было думать, что мне по плечу любое самое рискованное приключение. Как оказалось, нифига не любое.