— Что вы имеете в виду? — спросил Сан Саныч.
— Ты не перебивай, да? — резко сказал первый и повернулся ко второму: — Говори, Леня.
— Да, — сказал на это Леня, — у нас выходы на администрацию. Это наша территория. Так что надо платить.
— Ну, мы здесь тоже не чужие… — попробовал возразить Гога. — Нас здесь, в принципе, знают.
— Кто тебя знает, братуха? — выкрикнул второй, сжимая кулаки, но четвертый взял его за локоть, мол, спокойно, Леня, спокойно, они сами не ведают, что творят. — Ну, кто тебя знает?
— Ну как кто? — попробовал потянуть время Гога. — Я по гипсокартону вообще работаю, у меня знакомые на Балашовке плюс зацепки в налоговой. Братья Лихуи, опять-таки…
— Что? — взревел второй, и Гога сразу понял, что о Лихуях можно было не вспоминать. — Лихуи?! Эти лохотронщики?!! Да они у нас, в «Суперксероксах», взяли партию старых принтеров и перепродали ее каким-то мудакам из Тракторного! Сказали, что это копировальные машины нового поколения! А те спихнули их в ментовскую академию, оптом, с нашей гарантией. Мы еле отмазались!!! Лихуи!!! Лихуи!!! — Второй рвал на себе синюю спортивную куртку и выкрикивал на весь клуб проклятую фамилию.
— Не только, — добавил Сан Саныч, чтобы хоть что-нибудь добавить, — мы еще в исполкоме…
— Что?! — не дал ему закончить второй. Похоже, он вправду обиделся. — В каком исполкоме?!! Ты хочешь сказать, что вас тоже крышует исполком?!!! Ты отвечаешь за свои слова?!!!!
Четвертый решительно полез в карман за оружием. «Ну, все, — подумал Гога, — лучше бы меня убил красноярский ОМОН, не так противно было б». Все четверо надвинулись на стол, заступив собой полкомнаты. И выглядело все таким образом, что ни Гоге Ломая, ни Сан Санычу в этой ситуации ничего, кроме тяжелых телесных повреждений, ждать не приходилось.
И тут открывается дверь, и в кабинет входит Славик, радостно улыбаясь и помахивая, как веером, какими-то ксерокопиями. Четверо застыли на месте с занесенными кулаками. Гога медленно осел на стул, Саныч сощурился и нащупал в кармане телефон. Все повернулись к Славику.
— Привет, привет, — закричал Славик, не замечая общего напряжения, — всем привет!
Он прошел к Гоге и пожал ему ватную руку.
— Партнеры? — радостно указал он Гоге на четверку и, засмеявшись, пожал руку крайнему, тому, что был в синем.
— Вот! — победоносно крикнул он и кинул перед Гогой стопку ксерокопий.
— Что это? — выдавил из себя Гога.
— Разрешение! — торжествующе объявил Славик. — «Вышиваные рушнычки».
— «Вышиваные рушнычки»? — недоверчиво переспросил Гога.
— «Вышиваные рушнычки»? — подошел Саныч и заглянул в документы.
— «Вышиваные рушнычки», «Вышиваные рушнычки», — испуганно зашептали четверо, пятясь к выходу.
— «Вышиваные рушнычки»! — безапелляционно повторил Славик и, наклонившись к Гоге, деловито заговорил: — Значит, так, Георгий Давидович, с пожарниками все согласовано, переводим через их счет, я все прикинул, берем налом и списываем, как коммунальную задолженность. — Он нервно засмеялся, резко оборвал смех и, повернувшись к четверке, строго спросил их: — Вы что-то хотели, товарищи?
Гога тоже вопросительно посмотрел на четверку, не отважившись задать им тот же самый вопрос.
— Братуха, — заговорил наконец второй, застегивая на груди молнию синей куртки, — так вас что, в натуре губернатор крышует?
— Да-да, — нетерпеливо ответил ему Славик и снова зашептал Гоге: — Недостачу спишем на детские хоры, я пробивал через управление, они проведут это через квартальный отчет как целевой одноразовый платеж детям-сиротам.
Четверка неуверенно толклась возле двери, не зная, что им делать. Четвертый пытался отдать обрез третьему, но тот отчаянно отпихивался.
— Что, уже уходите? — повернулся Славик к четверке. — Георгий Давидович, мы, кстати, приглашаем товарищей на «Вышиваные рушнычки»?
— «Вышиваные рушнычки», «Вышиваные рушнычки», — застонали четверо и начали высачиваться из кабинета.
Когда дверь за ними закрылась, Гога глубоко выдохнул.
— Дай папиросу, — обратился он к Славику.
Славик вытащил свои голимые и протянул Гоге. Гога ухватил сигарету дрожащими губами. Славик услужливо поднес спичку. Босс затянулся и тут-таки закашлялся.
— А что случилось? — не понял Славик.
— Славик, — обратился к нему Гога, — вот ты человек с биографией, так? Ты двадцать лет в шоу-бизнесе. Ты знаешь этого… как его…