«Мысль о том, что Ильич физически остался и его можно увидеть необъятным массам трудящихся хотя бы недвижимым, утешила бы горе утраты и поддержала бы упавший дух…»21 – сокрушались в коллективном письме рабочие и служащие строительной конторы в Неглинном проезде.
Но наиболее точно желания кремлевской элиты угадал рабочий Окуловских писчебумажных фабрик Владимир Павлов: «…предлагаю труп Ильича не предавать земле, а забальзамировать по способу египетских мумий и поместить в центральный музей. Этим самым рабочие будущих веков всегда будут иметь возможность своими собственными глазами увидеть труп / забальзамированный / великого человека»22.
Опыт Древнего Египта отмечали как заслуживающий внимание и такие просвещенные большевики, как Луначарский и Красин. Даже спустя много месяцев после похорон – 21 октября 1924 года – они, находясь в угнетенном состоянии, составили специфический документ: «Проект доклада комиссии о построении вечного мавзолея В.И. Ленина». Вспоминая прошедшие исторические эпохи, два коммуниста писали: «… феодальные деспотии Египта и Азии были, в сущности говоря, коллективистическими, так как деспотии эти были, с одной стороны, созданием внутренне единого и крепкого спаянного господствующего класса, а с другой стороны, могли объединять единой волей колоссальные массы рабочего труда»23.
23 января 1924 года на заседании комиссии по организации похорон Ленина Феликс Дзержинский открыто говорит о мумификации: «Если наука может действительно сохранить его тело на долгие годы, то почему бы это не сделать. Царей бальзамировали, потому что они – цари. Мы это сделаем, потому что он был великий человек, подобных которому нет. Для меня основной вопрос – можно ли действительно сохранить тело»24.
Заседание Комиссии ЦИКа по организации похорон принимает и весьма странное решение по поводу сооружения временной усыпальницы: «К работам по устройству склепа приступить сегодня ночью»25. Символично и то, что большинством голосов мелодией, которая должна будет сопровождать церемонию прощания, избирается похоронный марш из «Гибели богов» Вагнера26.
Особую роль в будущем египетском погребении Ленина и методах его сохранения сыграла тогдашняя желтая пресса. На ее страницах еще в 1922 году было сообщено об открытии английским археологом Говардом Картером погребальной камеры фараона Тутанхамона в Долине царей. Перед тем как совершить полет в вечность, тело владыки Египта прошло обряд мумификации. С лица покойного сняли посмертную гипсовую маску, которая затем отлили из золота.
Для другого из великих царей Египта Джосера в начале третьего тысячелетия до нашей эры зодчий Имхотеп возводит шестиступенчатую пирамиду-усыпальницу. Она имеет разветвленный подземный лабиринт и погребальные камеры для мумий. Пирамиду называют лестницей в небо, которая позволит фараону Джосеру, живому богу египтян, покинуть землю и переселиться в загробный мир.
Многие жители СССР расценивали будущий мавзолей как религиозную святыню. А рабочий Усанов прямо написал Дзержинскому: «…разве в 1917 году не явился нам Спаситель мира в лице великого Спасителя, действительно Спасителя мира Владимира Ильича Ленина. Да. Явился, и тысячу раз скажем, явился Спаситель мира, а если мы все так говорим и верим в своего Спасителя, то я предлагаю, дабы увековечить навсегда память нашего Спасителя, лучший памятник – это начало нового исчисления со дня его появления в народе, то есть в 1917 году»27.
3
23 января гроб с телом Ленина на специальном поезде отправился в Москву. Вдоль железной дороги, по который следовал состав, собрались тысячи любопытных. Несколько кинокамер снимали происходящее. Одна из них была установлена на передней площадке паровоза и во время движения фиксировала весь путь до первопрестольной.
Окрестные зеваки с интересом и страхом провожали взглядами поезд, в котором ехал в столицу околевший пассажир. Его соратники наблюдали лицо вождя в специальное стеклянное окошко на верхней крышке гроба. На Павелецком вокзале уже находились войска и встречавшие эшелон Дзержинский, Енукидзе и др. При приближении состава они синхронно сняли шапки. Гроб вынесли из вагона, и члены правительства, ЦК партии на веревках, продетых под дном гроба, потащили свою ношу в центр Москвы. Их сопровождал караул ОГПУ, и какие-то ретивые начальники то и дело отдавали команды, размахивали руками, организуя траурную манифестацию. От Павелецкого вокзала за процессией ринулась разношерстная толпа зевак. Мороз крепчал, клубы пара поднимались над головами, и понурые буденовские конники стряхивали иней с заиндевевших усов.