Почитай, что первым самым.
Счастье трудного маршрута
Кровью смерил честный воин...
Но сегодня почему-то
Чем-то старый недоволен.
Беспокойный и суровый,
Раскрасневшись, как с мороза,
Входит он, нахмурив брови,
В дом правления колхоза.
Плащ-брезентку распоясав,
Заявляет напрямую:
- Почему ж мы лоботрясов
Запускаем в кладовую?!
Ванька Вахрушев с Сычевым
Нанялись в колхоз работать!
Да ведь это, право слово,
Не работники, а копоть!
Неужели не понятно,
Кто к нам исподволь сочится?
На кого потом пенять нам,
Если что не так случится?
Где в селе найдешь беспутней
Этих самых... закадычных,
Этих двух кулацких трутней,
Злобных шкур единоличных?
Нет, товарищи, напрасно
Класть друг другу в ухо вьюшку,
Вешать бдительность на прясло,
Как вехотку[3] на просушку!
Нет, ещё не время, братцы,
Закрывать глаза на гадин.
Могут взять и разыграться,
Если ход им будет даден!..
В переделку взятый сразу,
Председатель сельсовета
Ни единой дельной фразы
Не находит для ответа:
- Это истина святая,
Это правда... Оба гада!
Но ведь рук-то не хватает,
Слышь, Кузьма, а робить надо.
Это верно... Не перечу...
Зря не кинусь в перепалку.
Кузя - в сени.
А навстречу
Ванька Вахрушев вразвалку.
- Вот он! Лёгок на помине.
Сколько ноне выпил?
- Флягу...
- Где заспал глаза?
- В овине.
- Что видал во сне?
- Кулагу.
- Всю слизал?
- Да, напитался,
На семь ден вперёд надулся!
- Жалко, что не догадался
Околеть, когда проснулся!
- Дядя Кузя, как заноза,
Стал ты к старости, ей-богу.
Аль не в счёт, что для колхоза
Я теперь иду в подмогу?
И добавил, глазки сузя:
- Вот... порукой... крест нательный!
- Что мне крест! – отрезал Кузя.-
Мне дороже хлеб артельный!
10
Надо ж было так случиться,
Чтоб по поводу пустому
Вздумал Коля отлучиться
В этот поздний час из дому!
Просто вышел побродяжить,
Поглядеть на звезды малость,
А прогулка очень даже
Любопытной оказалась!
Осмотрел свои плетёнки
В мелкой заводи, вернулся,
Обогнул осинник тонкий
И... на Петьку натолкнулся!
Петька плакал. Плакал горько,
Сжавшись весь, щекой рябою
Принимая пыль пригорка.
- Слушай, Петя, что с тобою?
Навесной росой затянут,
Мальчуган дрожал, как заяц.
- Я боюсь их... Бить ведь станут,-
Повторял он, озираясь.
- Кто? Куда рукой-то кажешь?
Назови хоть для примера!
- Побожись, что не расскажешь!
- Верь мне, слово пионера!
Петька тут же напрямую
Однокашнику поведал,
Как он тайну воровскую
Непредвиденно разведал:
- Понимаешь, мать к Сычевым
Прогнала меня за братом.
Позови, дескать старшого
Да вертай скорей обратно.
Ну, прибёг я... Дверь запёрта.
Неспроста, видать, засели!
Раз изюм такого сорта,
Я, конечно, ухо – к щели.
Чуял плохо, врать не стану,
Но запомнил в темноте я,
Как сказал всурьёз Ивану
Голос дяденьки Фотея:
«Спрячем хлеб с телегой вместе
В Коробейниковой чаще,
В этом, мол, треклятом месте
Вить верёвки подходяще.
Ночью двинешь до Кургана,
Темнота, мол, не глазаста,
А в Кургане утром рано
На базар свезешь – и баста».
Только я оставил щёлку,
Отвернулся, оторвался,
А Фотей меня за холку
Цап-царап: «Откуда взялся?!
Слушал, пёс, что мы решали?
Отвечай!» Я испужался,
Отпираться стал вначале;
А потом во всём признался.
Ой, в какую влез я клетку!
Никудышный случай вышел!..
Но запуганного Петьку
Николай уже не слышал.
Он в одно мгновенье ока
Стригуном сорвался с места.
Ох, далёко, ох, далёко
Коробейниковый лес-то!
Мимо спящих вётел! Мимо
Сонной мельницы соловой!
Напрямки, неудержимо!
Мимо смётанной соломы!
Мимо просеки у лога!
Мимо лапчатых развилин,
Где – ни мало и ни много,-
Говорят, гнездится филин!
Мимо ельчатого вала,
Где стволы переплелися,
Где – ни много и ни мало,-
Слышал Коля, рыщут рыси!
Слева – яма, топь – направо,
Прямо – заваль сухостоя.
Кто торчит там? Пень трухлявый.
Сходство с пугалом простое!
Кто кричит? Ночная птица.
Сердце бьётся чаще, чаще...
Только бы не заблудиться
В Коробейниковой чаще!
Вот и царство нежилое –
Запустелая гнилушка,
Коробейникова, в хвое
Утонувшая избушка.
Глухо. Боязно. Дремуче.
Хоть чуть-чуть, хоть на немножко
Посвети, луна, сквозь тучи,
Разыщи во мгле окошко!
Так и есть! В немом овражке,
Недалече от полянки,
Ванька Вахрушев в фуражке
И Фотей Сычёв в ушанке.
Запыхавшись, как с разбегу,
Плотной, грузной вереницей
Ловко ставят на телегу
Под брезент мешки с пшеницей.
Всё понятно! Всё понятно!
То, что мнилось, наверх всплыло.
Поскорей теперь обратно
Возвращаться надо было.
По горбам слепой дороги,
По колючкам, без настила
Донесли бы только ноги,
Силы только бы хватило!
Снова заволочь паучья,