– Вот как раз на волне общегерманского патриотизма и ликвидируют автономию, – улыбнулся Бисмарк, – который в нашей многострадальной стране сейчас испытывает мощную волну подъема. Кроме того, масла в огонь подольют англичане, стараясь максимально разжечь в немцах желание вернуть герцогство Пользен.
– Герцогство… – задумчиво произнес Вильгельм. – А ведь верно. Его просто так никто не забудет и не упустит в своих выступлениях, накручивая толпу против русских. Как вы думаете, эта жадность была ошибкой Александра?
– Вряд ли. России выгодно воевать, пока она имеет преимущество в военном развитии. Это, как мы все понимаем, не может продолжаться вечно. Рано или поздно все вернется на круги своя и русские займут свое законное место на задворках европейской цивилизации. Вполне возможно, что Александр специально бросил эту кость, чтобы подразнить германских патриотов, провоцируя их на самоубийство.
– Но ведь, в конце концов, это польские земли.
– И что? Они входили во владения Прусской короны. А значит, должны там оставаться. Теперь же над ними развевается русский флаг. Причем без войны и кровопролития. Мы их просто отдали в знак доброй воли. По крайней мере, именно так видит ситуацию простой обыватель. Это герцогство стало лишним раздражающим фактором, который Александр заранее предусмотрел. Не удивлюсь, что его агенты будут прикладывать массу усилий, дабы Германия развязала войну раньше времени. То есть не завершив все необходимые приготовления.
– …
– Германия… она родилась в жутких муках, чтобы трагично погибнуть ребенком, – досадливо покачав головой, сказал Бисмарк. – Не так я это себе представлял.
– А Александр? Что планирует он?
– Вы хотите залезть в голову к дьяволу? – усмехнулся Отто.
– Нам нужно понять, что он хочет.
– Пока все, что вы видите в Европе, происходит по его сценарию. Ему не нужны сильные государства, способные составить ему конкуренцию. Именно по этой причине он разрушил Австрийскую, Французскую и Османскую Империи. Правда, я стал понимать это только сейчас. С каждым таким ударом его владения становились обширнее, а военная мощь все большей угрозой всему остальному миру. Раз за разом. Удар за ударом. Думаю, что в гражданской войне между САСШ и КША он тоже не просто так появился.
– Экономическая выгода?
– Если бы только она. Я тут подумал… эта страна, что теперь разделена на несколько враждующих лагерей, получилась бы чрезвычайно могущественной в экономическом плане. Причем никакой нужды в постоянных войнах и содержании большой армии у нее бы не было. Как-никак разместилась за океанами, вдали от ключевых игроков. Этакая Великобритания, только без острой нужды в колониях.
– Вы думаете, что если бы Александр не помешал северянам разбить южан, то получилась бы еще одна великая держава, способная претендовать на мировое господство?
– Через век – полтора.
– Кроме того, это значит, что ему не нужна сильная Германская Империя.
– Именно. Я в этом уже убедился. Александр стремится к мировому господству в лучших традициях Александра Македонского. Для чего он старается дробить, ослаблять и подчинять своей воле своих соседей.
– Александр Македонский был завоевателем…
– А вы можете назвать русского Императора кем-то еще? Да, он далеко не всегда действует одним лишь оружием. Но добивается результатов. И быстро.
– И как вы предлагаете поступить? Государственный переворот – это само собой. А дальше? Какой выбор сделает остальной мир?
– Швеция, вероятно, останется с Россией. Ей это выгоднее. Болгария, Валахия и Македония – вероятнее всего тоже. Икконийский султанат и ряд ближневосточных эмиратов, образованные из азиатских остатков Османской Империи, будут выдерживать нейтралитет. Они бы очень хотели поквитаться с русскими, но боятся. Да и истощены очень. Думаю, их можно будет подключить, если наша победа станет уже совершенно очевидной для всех.
– А Европа?
– А что Европа? Если не считать Ирландского и Испанского королевств, то она будет всецело настроена против русских. Слишком пугающими были их последние военные успехи. Ирландцы – их верные друзья, обязанные самим фактом своего существования Москве, поэтому будут сражаться до последнего солдата. А испанцы, скорее всего, попытаются соблюдать нейтралитет. Там фактически руководит Альберт Ротшильд, который не будет рисковать.
– Гарибальди?
– А что Гарибальди? – усмехнулся Отто. – Он фактически не руководит страной. Думаю, к началу войны он умрет от рук «русских агентов», чем поставит всю Италию на уши.