– Им какая выгода в этом? Благодаря России они как никто другой усилились. Это ведь риск – такая авантюра.
– Они хотят больше. Италию интересует восточное побережье Адриатического моря и Тунис, занятый сейчас русскими.
– Не весь.
– Конечно, формально Тунис занят войсками Египта и России, но реально там господствует Москва, отчисляя в Каир лишь некоторые взносы… что-то вроде арендной платы. Впрочем, Египет их верный союзник. Оформления как самостоятельной державы он давно жаждал. А тут такая помощь. Ради этого Каир без сожаления уступил Синайский полуостров, получив в качестве компенсации весьма приличное побережье северо-восточной Африки.
– Не знаю, – задумчиво произнес Штибер. – Италия, на мой взгляд, игрок такой же спорный, как и Испания. В народном сознании слишком укоренилось восприятие русских как друзей, благодаря которым Италия смогла не только полноценно объединиться, но и частично вернуть былое величие. Такая территория! И статус Великой державы, как третьей в Европе по могуществу после Великобритании и Германии.
– Посмотрим ближе к делу, – сказал, откинувшись на спинку кресла, Бисмарк. – Нам сейчас главное – привести здоровые силы к власти в Германии, чтобы можно было выстоять в предстоящем шторме.
– И кого вы видите правителем Империи?
– Юного Вильгельма, сына Фридриха. Да, ему сейчас всего тринадцать лет, но, по отзывам педагогов, он «являет собой необычайно крепкую и развитую индивидуальность, которая не поддается самым сильным внешним влияниям, на которую никакие авторитеты не действуют». Смешно сказать, но «только благодаря развитому чувству долга его удалось держать в дисциплине на учебе». Согласитесь – недурная характеристика для подростка.
– Пожалуй. Попробуем найти к нему подходы. До его совершеннолетия осталось пять лет. Думаю, нам хватит этого времени для подготовки государственного переворота. Но это игра ва-банк.
– А у нас есть выбор?
Эпилог
9 мая 1872 года. Москва. Красная площадь
Работы по благоустройству главной площади страны продолжались и после коронационного парада в мае 1869 года. Очень много усилий было потрачено на формирование ровной как зеркало поверхности основного плаца от собора Василия Блаженного до начала Тверской улицы. Целых шестьсот метров[136] выверенного по уровню пространства, на котором даже кирпичи из красного гранита были подогнаны так плотно, что прогулка получалось легкой и приятной. Благо что они лежали не просто на легкой песчаной подушке, а на твердом основании, которое не давало им играть.
Каменное зеркало плаца, плавный подъем от Москвы-реки для шествующих войск, временные трибуны, построенные на основе стальных ферм. Стеклянная крыша над ними, защищающая от случайных недоразумений. Деревянные скамейки с удобно расположенными подходами и нумерацией. Стадион не стадион, но получилось достаточно основательно.
Впрочем, благоустроен и приведен в порядок был не только непосредственный участок Красной площади, но и весь основной маршрут торжественного шествия. Для чего даже были расчищены и оборудованы две новые площади: Петра Великого и Александра Васильевича Суворова. Первая располагалась на правом берегу Яузы в месте слияния ее с Москвой-рекой и предназначалась для предварительного построения войск. То есть выступала в качестве первоначального накопителя, из которого аккуратно построенные колонны двигали по набережной до Васильевского спуска, на Красную площадь и далее по Тверской улице до второй площади, принимающей войска. Она расположилась там, где в прошлой жизни Императора находилась Пушкинская площадь.
За три года, минувшие с коронации, этот небольшой участок Москвы смогли вылизать настолько, насколько позволял имевшийся в наличии технологический уровень. Фактически он стал самым благоустроенным участком города в мире. Благо что сил и средств не жалели.
Девять часов утра по Московскому времени[137]. Бьют куранты, и диктор с голосом Левитана, знакомым всем еще с событий 1869 года, объявляет: «Его Императорское Величество Александр!»
Из ворот Троицкой башни выдвигается процессия.
Звучит гимн Российской Империи.
И все гости, сидящие на трибунах, встают, снимая головные уборы.
Император переживает безмерно. Выезд происходит как в тумане. Даже на коронации он так не переживал, хотя от того, как она пройдет, зависело куда большее.
Почетный эскорт впереди везет знамя Империи и личный штандарт Императора. Сзади – две колонны кремлевских кирасир, мерно стучат копытами своих шикарных фризов[138]. А из громкоговорителей доносится слегка искаженная музыка Александрова, впитанная буквально подсознательно с первых дней жизни. Только текст другой. Совсем другой. Отчего Александру становится неловко. Настолько, что, чтобы успокоиться, он даже нашептывает более привычные слова с детства…
136
Основной плац получился прямоугольником 620 метров на 200 метров. Ради чего с зимы 1867/68 года сносили старые здания и проводили работы по расширению и укреплению территории.
138
Фризы – фризская порода лошадей, отличающаяся особенной красотой и мощью. Обладали в зрелом возрасте шикарной гривой и мохнатыми фризами на ногах.