Девушка-ученица стояла на границе арены. Опустившись на колени – робой в кровь – и вскинув скрещенные в кистях руки. Распахнув рот и распахнув глаза, втягивая в себя ненаправленную силу, которую выплеснул ее учителем – и захлебываясь ею.
Я двинул мальчишку ногой в корпус, подминая под себя.
Хаос развернулся вокруг.
Лопались одна за другой люстры. Не лампы – хрусталь обрамления. Среброволосый вампир, объявивший бой, сделал шаг спиной вперед. Его нога подломилась – и он упал. Вывернутая шея хрустнула. Из взгляда – из тела – ушло нечто. Нечто более тонкое, чем эссенция человека. Но всё же реальное.
Не видел прежде, как вампиры умирают. Замерший подо мной ученик мага тоже не видел. Он застыл, распахнув рот и хрипя.
Нет, это потому, что я сильно придавил. Я ослабил хватку.
Зеленое свечение расплывалось по воздуху зала. Увеличивалось и клубилось, словно его размешивают изнутри.
Облако соприкоснулось с потолком – и барокко, его украшавшее, почернело. Скручиваясь, как листья от огня, опадая хрупкой черной пылью на пол.
Мраморные плиты пола покрывались порами и приобретали грязно-коричневый оттенок. Воняло одновременно едким и тухлым.
Химия во всём ее великолепии.
Вампир с белыми как снег волосами, широкоплечий и высокий, со скулами закрытыми воротом рубашки, вскинул пистолет, прицеливаясь в нас… в меня. Слишком далеко, чтобы я мог что-то сделать. Слишком поздно заметил.
Он бы выстрелил раньше – но перекрывали линию вампиры, которые спешили к выходу, превратившись из нарядной упорядоченной толпы в стаю рыб, в которой все вместе – но каждый сам за себя.
Принц, вставшая за вампиром, положила ладонь ему на плечо и сжала, ломая кости. Выстрел – неожиданно оглушительный – отразился от стен, от пола. Пуля чиркнула в стороне от меня.
Вампир выронил оружие и развернулся, уставившись на Принца. Поклонился. Поспешил к выходу.
Дочь Аттайна не двигалась. Она наблюдала.
Не боясь зеленой дряни, которая разъедала её покинутый трон, превращая белую подушку в жирные лохмотья, а золото – в черные огарки.
Ненастоящее было золото.
Эракан, держась одной рукой за голову, подполз ко мне и толкнул. Я отпустил его ученика, который подозрительно затих.
– Вот потому это делается без свидетелей. – Проворчал старик.
– Давай, Мер, – похлопал он юношу по щекам. – Ты мне нужен. Очнись.
– Я могу помочь?
Половину лица старика – ту, что я ударил – заливала краснота.
Раздраженный взгляд, как если бы он забыл обо мне.
– Да. Уходи.
В кулаке Эракан все еще сжимал платок со следами моей крови. Я выдернул его из руки старика – и швырнул в сгусток газа. Ткань осыпалась пеплом.
Зеленый газ расползался в воздухе. Чем больше материала вещество поглощало, тем больше его становилось. На пол выпадал желто-серый осадок. Он обжег пальцы, стоило нечаянно коснуться.
Принц всё еще наблюдала, застыв статуей. Игнорируя то, что низ её платья оплавляется, а на голую татуированную макушку падает едкая соль.
Большинство вампиров покинули зал. Одна группа застряла у выхода. Мелькнул блеск ножей – и я рванул туда. С разбега врезался плечом в первого, отшвыривая ногой второго. Освобождая проход себе к обороняющимся.
Обе девушки, убийца-полуфиналист, двое из моих студентов, еще трое парней. Еще один мальчишка лежал на полу с разорванным горлом. Я подхватил его нож, и ударил ближайшего вампира. Тенью, а не лезвием. Пригвождая к месту и вытаскивая силу. Оставшиеся замерли, боясь приблизиться и попасть в ловушку.
Дети развернулись и побежали.
Я выжидал долгую секунду. Осмотрел зал: Эракан бил по щекам Мера. Принц наблюдала. Вампиры уходили. Ученица Эракана удерживала вещество в границах зала – вытянув вверх руки и запрокинув лицо. Историк дергал девушку, пытался поднять из лужи крови и увести, нарушая ее концентрацию – и зеленые фонтаны газа вырывалась хлещущими хвостами из ее ладоней.
Я крикнул, чтобы он ее не трогал – но парень не слышал. Я сам себя не слышал.
Я толкнул вампира, парализованного моей тенью, в приблизившееся зеленое облако. Развернулся и побежал следом за уходящими детьми.
Убийца-блондин помнил дорогу. Не ту, которой меня привела в зал Принц – короткую. Два зала, два вампира. Кукри парня перерезали им горло, не останавливаясь – как ветви деревьев.
Опасно ярко освещенная площадка с дорогими большими автомобилями. Мы обогнули ее по кругу, по темноте. Я бежал последним – сначала потому, что страховал от преследования. Затем потому что не успевал и отставал. Дыхания не хватало, в боку как будто проворачивали иглу. Образ Принца, летящей за мной в золотом платье, чтоб выпить всю мою кровь, уже не помогал ускорять шаг.