Пока меня таскали по разным лабораториям, я освоил технику манипуляции двумя шариками. Это было очень рискованно, потому что доступного материала обычно хватало только на пару шаров. Когда я пользовался одним, второй был в резерве. А при работе с двумя я в какие-то моменты рисковал остаться без средств управления. Плюс к тому, двухшариковая техника в разы усложняла систему захватов и сбросов задействованных «персов». Тем не менее, она предоставляла множество возможностей, и я, будучи геймером по жизни, часто шел до края, выставляя на кон и свободу и здоровье.
Так вот, когда нас вывели на прогулку, я устроил массовую драку. Конечно, сам я в ней не участвовал, а стоял в стороне и крутил два шарика. Цеплял то одного обидчика, то другого, сталкивал их лбами, бросал на землю, заставлял прыгать друг у друга на животах. От возбуждения меня начало трясти, и в какой-то момент я потерял контроль – то есть, стал манипулировать людьми слишком явно и заметно. Даже не знаю, чем бы это закончилось, если бы один хороший дядька ни дал мне подзатыльник. Шарики выпали. Я ошеломленно оглянулся и увидел перед собой Свояка. Он считался в камере авторитетом. Люди даже «за глаза» называли его Василием Алексеевичем. В принципе, здесь не было обычных ищущих. Каждый из нас обладал какой-то уникальной чертой: барды контактировали с духами и инопланетянами; скрайеры обладали дальним видением; друиды и клирики лечили людей и меняли условия жизни. Я, как визард, чародействовал. А Свояк, по моей классификации, принадлежал к подвиду паладинов.
Как я позже узнал, он по молодости служил в ракетных войсках. В те дни там обучали особые группы солдат, которые могли отражать нападение десантных подразделений. Это были как бы десантники в квадрате. Синие береты были им на один зубок, а красные – на два. Затем Василий Алексеевич остался на сверхсрочную – какое время работал инструктором рукопашного боя. Позже, связавшись с бандитами, он обучал «братков» и пытался создать свою школу. Накатанный путь российского мастера единоборств. Но так случилось, что он влип в историю. На него завели уголовное дело, и сидеть бы мужику лет пятнадцать, если бы он ни вырвался из автозака и ни «подмыл» к своим ученикам. По нелепой случайности его побег оказался записанным на видеопленку, и кто-то из военных парапсихологов заинтересовался тем, как Свояк рвал цепь наручников и выгибал стальные прутья. Он сделал это играючи, чем выдал себя, как боевого мага высокого уровня. Его выследили. В институте имелись сканеры, натасканные на поиск людей. Чтобы мужик не артачился и шел на сотрудничество, в подвал усадили не только его, но и дочь. Он называл ее Настюхой.
После той прогулки он загнал меня в угол и рассказал о своей проблеме.
– Ты, Хорек, помоги мне вывести ее отсюда. Я смотрю, у тебя есть талант. Если свалим из зоны втроем, я тебя золотом осыплю с ног до головы. Сделаю для тебя все, что захочешь.
– В общем-то меня Жориком звать.
Я понимал, что «перс» дал мне новую миссию. Отказ от такого задания был бы ошибкой. В подобных случаях мудрецы говорят, что от судьбы надолго не спрячешься. Мы, геймеры знаем, что игровой сюжет изменить невозможно, даже если сценарий имеет несколько ветвлений. В жизни каждого из нас встречается множество второстепенных миссий, по ходу которых мы накапливаем опыт и улучшаем базовые характеристики. Но моменты чекпоинтов подводят нас к истинным путям – туда и только туда. Или просто время потеряешь. Поэтому я обещал Свояку поддержку и помощь. В эрпэгэшках мы часто сталкиваемся с формированием команды или отряда. Я исполнял роль мага-манипулятора. Мой напарник был воином, с чарами паладина. И меня не удивило, когда он сказал, что его дочурка училась на медика. Клирик-женщина! Обычное дело для реально-пошаговой игры.
Вечером он изложил мне свой план.
– Сначала ты должен понять, что представляет собой институтский подвал. Недели две назад в нашей камере сидел бывший лаборант одного из научных отделов. Парень провинился по какой-то мелочи, и его для острастки поместили к нам. Он мало тут пробыл, но успел рассказать о многом. Если верить его словам, то наши хозяева являются слугами Бафомета. Их привлекает темная сила, которую с древних пор воплощает Мендес – тотем египетского бога Нетер Амона, «того скрытого, что пребывает во всех вещах, как суть явлений». Мендес изображается в виде головы козла, вписанной в перевернутую пентаграмму. Ты знаешь, за что был сожжен Жак де Молей, великий мастер тамплиеров?
Я отрицательно покачал головой.
– За поклонение этому древнему символу. Лоховатые люди считают знак Мендеса сатанинским символом. Они ошибаются. Чтобы вникнуть в его суть, нужно вспомнить о каббалистическом Древе жизни. Я уверен, ты видел эту схему расположения сфир и путей между ними. Каждая сфира является уникальным миром, со своими законами и пространствами. Обычно люди находят в оккультных книгах стандартную схему Древа, с десятью сфирами и двадцатью двумя путями. Однако среди магов популярны другие схемы – усеченные или измененные. Смотри!
Он нарисовал на пыльном полу знакомую мне схему Древа жизни.
– Давай уберем пути, идущие от пятой сфиры к восьмой, от четвертой – к седьмой, от пятой – к четвертой. И отсоединим девятую сфиру от восьмой и седьмой. Вместо них создадим пути от пятой сфиры и четвертой к девятой. Вот он! Генератор темной силы! В этом институте попытались воссоздать такую схему. Мы находимся на уровне искусственной девятой сфиры – мира обреченных жертв. Под нами – где-то на нижних этажах располагаются уровни изолятора, где содержатся провинившиеся служащие и такие заложники, как моя дочь. Фактически, эти два отделения изолятора воплощают в себе искусственные миры под номерами семь и восемь. Мы можем проникнуть туда либо через служебные входы, либо через лабиринты, ведущие к четвертому и пятому миру – на схеме они реализуются самыми нижними уровнями институтского подвала. Говорят, что в тех местах содержатся жуткие создания, и многие из них приучены к каннибализму. Обычные люди по собственной воле туда не заходят. Существ, обитающих там, кормят трупами или живым подопытным материалом, который по каким-то причинам оказался ненужным. Фактически, обреченные жертвы загоняются на нижние уровни, где их оставляют на съедение голодным человекоподобным тварям.
– А зачем институту понадобилось воспроизводить схему Бафомета?
– Вот тут, в искусственной сфире под номером шесть, располагается какой-то накопитель, – ответил Василий Алексеевич. – Не знаю, что там за система, но она позволяет им собирать и использовать темную силу.
– Ага! Подпитка маной?
– Что-то вроде того. Только это не мана, Хорек.
– Я не Хорек, а Жорик.
– Жориком ты станешь после проверки на вшивость. После первого боя и нашей победы.
О как! Ладно, пусть куражится. Я уже привык не обращать внимания на комменты персов. Реплики в играх несут функциональную нагрузку: они либо снабжают геймеров полезной информацией, либо с помощью обидных замечаний и приколов подталкивают нас к необдуманным и рискованным действиям.
– Выходит, что мы можем добраться до самых рогов Бафомета? – спросил я Свояка. – Неужели на этом этаже есть вход в лабиринт, ведущий на нижние уровни подвала?
– Наш отсек подвала занимает три этажа. На каждом из них имеется так называемый «морг». Это небольшое помещение, в котором есть люк, ведущий в наклонную служебную шахту. Когда какой-нибудь бедолага отдает концы, его сбрасывают в шахту, и он скатывается в широкий канализационный коллектор. Коллектор представляет собой ось институтских подвалов – огромную трубу, которая упирается в заостренный цилиндрический купол гигантского сооружения. Говорят, что там находится искусственный разум института – неимоверно большой клон человеческого мозга. Его называют гомункулусом. Я думаю, что он как раз и является накопителем темной силы. Труба коллектора имеет внизу два наклонных стока, которые выходят на нижние уровни – в мир жутких чудовищ!