На нижнем этаже была открытая лавка и вход в магазин, где красовалась реклама: “Подключаем к российским TV”, афиши на концерты и… цветы. Такой мини-супермаркет — все в одной лавке. Это лишь один из примеров.
Это напомнило мне Россию 90-х годов прошлого века. В те времена города были заполнены подобной рекламой, а коммерсанты занимались всем, что могло принести хоть какой-то доход, не обращая внимания на стиль, статус или мораль.
Возможно, причина в свободной рыночной политике, не препятствующей подобному бизнесу, или же в том, что никто не контролирует русскоязычную или иную этническую субкультуру, где можно делать всё.
Наши эмигранты застряли во времени, когда они переселились на Брайтон. Они встроились в русскоязычное сообщество и зарабатывают небольшие деньги, чтобы выжить. У меня сложилось именно такое впечатление. Многие пожилые люди первой волны эмиграции даже английский толком не знают. Да он и не нужен им здесь, на Брайтоне, где все говорят на русском.
В большой город редко кто из них выезжает, потому что там живут другие люди с другим образованием и менталитетом. Они чужие. Вот так и зависли они между разными культурами и временем. СССР больше нет, а Америка не стала для них родной и никогда не станет.
Над головой появилась эстакада метро. В конце XIX века здесь была построена железнодорожная ветка, но в начале XX века её реконструировали в линию метрополитена.
Под эстакадой пролегает автомобильная дорога, а по обеим сторонам авеню вдоль тротуаров друг за другом расположены офисы, кафе, аптеки, магазины и другие учреждения, предоставляющие услуги населению. Из-за ограниченных размеров тротуаров они всегда заполнены людьми.
В этой оживлённой толпе, особенно когда сверху движется состав метро, люди, пытаясь перекричать друг друга на русском языке, создают такой колорит, какого я, пожалуй, не встречал больше нигде в мире.
Как следует из названия, Брайтон-Бич — это пляж. Он находится всего в квартале от авеню и является одним из самых удобных песчаных пляжей в Нью-Йорке, до которого можно без проблем добраться на метро из любой части города.
В конце XIX века эту часть города облюбовали европейцы, которые приезжали сюда отдыхать. Это была дорогая и успешная курортная зона, но всё изменилось во времена Великой депрессии в 1930-х годах. Район быстро пришёл в упадок и превратился в гетто. Здесь в основном селились бедные афроамериканцы, что привело к соответствующим последствиям. Цены на недвижимость оказались очень низкими, и это привлекло новую волну людей. Благодаря низким ценам сюда переехали выходцы из бывшего СССР, а затем и из России.
Первая волна русскоязычной эмиграции заселила Брайтон в 1970–1980-х годах. После распада СССР и перестройки сюда потянулись так называемые «колбасные эмигранты» из новой России, а также различные криминальные элементы. Это смешало старую и новую волны эмиграции.
До конца XX века этот район считался неблагополучным. Преступность, грязь, нелегальные эмигранты — всё это было в избытке на Брайтоне.
Сейчас это довольно престижный район, но его история и дух прошлых лет всё ещё ощущаются в воздухе.
Красный клён
Я выполнил все свои планы по посещению достопримечательностей Нью-Йорка и в последний день просто гулял по Манхэттену перед утренним вылетом домой. На душе было спокойно и тепло от того, что мечта юности наконец сбылась — я в Нью-Йорке.
Моя карта памяти в стареньком фотоаппарате Canon 6D была заполнена прекрасными снимками города. Регистрацию на утренний рейс Turkish Airlines в Стамбул была пройдена онлайн. Даже успел написать статью о хостеле, в котором остановился на эти дни. Мне повезло, и статью одобрили, вернув залог. Моя поездка заканчивалась замечательно, кроме одного…
На душе было неспокойно, как будто что-то не успел сделать. Знаете, бывает так, когда всё хорошо, но чего-то не хватает…?! Старался не думать об этом, успокаивая себя тем, что просто слишком много пережил эмоций за эту поездку.
Близился вечер, солнце садилось, окрашивая красным закатным светом зеркальные стёкла небоскрёбов, которыми застроена большая часть Нижнего Манхэттена. Я только что прошёл мимо нового здания Всемирного торгового центра и направлялся по Визи-стрит в сторону Парк-роу. Эта улица плавно поднималась, и по ней можно было попасть на старинный Бруклинский мост. У меня в планах было перейти Ист-ривер по этому мосту и оказаться в Бруклине.